Записки советского актера

Если в театре актер приходит к созданию внешнего облика своего героя в процессе репетиций, в результате большой подготовительной работы над образом сперва за столом, затем на сцене, тогда, когда он вполне определил и раскрыл внутренний мир героя, — то в кино работа актера над образом начинается в гримерной и костюмерной, где в тесном содружестве с режиссером, кинооператором и художником–гримером находится внешний облик героя. Эти пробы, запечатленные на пленку, и решают вопрос о пригодности актера для работы над той ролью, на которую он намечен.

Если в театре актер получает текст роли с первого дня работы над пьесой и изучает роль в течение многократных репетиций, то в кино окончательно отредактированный текст иногда вручается актеру незадолго до съемки.

Если в театре актер драмы имеет дело с плавным, последовательным развитием роли и, прежде чем подойти к монологу, получает предварительную сцену, подготавливающую его к этому монологу, если балетный артист имеет все предварительные условия для того, чтобы подойти к серии технически сложных движений, — столько–то тактов музыки и соответствующее количество секунд для разбега по сценической площадке, — если оперный певец постепенно доходит до кульминационных верхних нот, до «ля–бемоль» или «си», — то актер, который снимается в кино, лишен всех этих возможностей.

Несомненно, что творческая работа актера в кино, помимо актерского дарования и мастерства, помимо своеобразия актерской техники, требует еще особой склонности, и прежде всего готовности преодолевать многочисленные трудности: кино требует от актера нелегкого труда и великого терпения.

Но перечислив преимущества театра перед кино, следует выделить и преимущества кино перед театром.

Одним из них является возможность широкой свободы в выборе актеров, в подборе исполнительского состава для будущего фильма. На каждую из ролей может быть выдвинут и привлечен наиболее подходящий для нее исполнитель.

Встреча мастеров различных театров, подчас различных направлений, объединяемых в одной картине осознанным выбором режиссера и его руководством, создает между ними многостороннее широкое творческое общение.

Пользу такого общения я хорошо знаю по собственному опыту. Войдя в состав труппы Театра имени Пушкина, я проходил практическую школу актерской игры, выступая совместно с нашими старейшими мастерами — с Е. П. Корчагиной — Александровской и В. А. Мичуриной — Самойловой, с Ю. М. Юрьевым и Б. А. Горин — Горяиновым, с К. В. Скоробогатовым и Я. О. Малютиным, а также с рядом актеров моего поколения: Н. К. Симоновым, А. Ф. Борисовым, Ю. В. Толубеевым, Б. Е. Жуковским, В. В. Меркурьевым. Но в то же время, снимаясь в кино, я творчески обогащался в общении со столь различными актерами других театров, как Б. В. Щукин, как М. М. Тарханов и А. М. Бучма, Н. П. Охлопков и Б. Н. Ливанов, В. О. Топорков и Л. Н. Свердлин, А. К. Тарасова и Л. П. Орлова, С. Г. Бирман и Ф. Г. Раневская.

Другим, вытекающим отсюда преимуществом кино является его возможность по–новому, шире и полнее раскрыть дарование актера, показать его с неизвестной еще стороны и тем самым предрешить его дальнейшее творческое развитие.

У советского кино в этом смысле немало заслуг. Оно помогло выявить ряд актерских дарований ранее, чем это сделал театр, и более полно, чем он мог это сделать.

Сошлюсь только на моих сверстников по труппе Театра имени Пушкина. Н. К. Симонов и А. Ф. Борисов, так же как и я сам, многим обязаны советскому кино, режиссура которого разгадала наши еще не выявленные в то время театром возможности и, поверив в нас, развила и укрепила их, смело выдвигая нас на решение новых творческих задач. Н. К. Симонов, будучи совсем молодым, играл в театре самые разнообразные роли, не всегда ему свойственные, когда кино раскрыло иные, более значительные, его возможности в двух сериях «Петра Первого» и выдвинуло его как сильного исполнителя заглавной роли. А. Ф. Борисов долгое время выступал в нашем театре преимущественно в небольших ролях и редко показывался в крупных ролях центрального положения, когда кино раскрыло его более широкие творческие возможности сперва в «Академике Иване Павлове», затем в «Мусоргском». В последнем случае кино счастливо использовало недостаточно раскрытую сторону дарования А. Ф. Борисова — его музыкальность. С большой убедительностью, тонко, проникновенно ему удалось показать нам Мусоргского как музыканта и певца, исполнителя — истолкователя своих сочинений.

Надо добавить еще одно преимущество кино — широчайший охват зрителя, позволяющий популяризировать достижения актера в таких масштабах, которые совершенно недоступны театру.

Но кино имеет и другие преимущества в том смысле, что оно может лучше, в более выгодном свете, более рельефно представить творчество актера. Кино, в силу специфических особенностей съемки и монтажа, может выделять и показывать крупным планом такие тонкие детали игры, такие тончайшие подробности переживаний, выражаемых в мимике, которые во многом увеличивают богатство актерской выразительности, сочность игры актера.