Записки террориста (в хорошем смысле слова)

Он же оказался единственным (кроме меня) человеком в отделении, рационально относившимся к слухам. Вообще, о слухах на гражданской войне всё сказано у Паустовского, не убавить, не прибавить. У нас всё происходило совершенно аналогично. Двести танков зашло через границу, русские самолёты бомбят Карачун, в Харькове восстание, в Луганске пятьсот чеченцев-головорезов, Южная Осетия объявила войну Украине и отправила флот к берегам Донбасса, и т. д., и т. п. Плюс, безусловно, Хитрый План, Вова не бросит, и прочая наивность. Я поначалу как-то пытался указывать на очевидные логические несостыковки во всём этом, равно как и на очевидную мразотность Аллаха Владимировича, но у народа это вызывало резкое эмоциональное неприятие, так что я бросил сие неблагодарное занятие. Зил ко всем слухам о скором прибытии кавалерии из-за холма относился вполне здраво — «Ну, мечтают люди и мечтают. Им так легче, не мешай им». Всё-таки, повидание мира расширяет, ага…

Восемнадцатого июня был странный день. Всё вроде как обычно. Подъём, завтрак, обстрел, мелкие хозработы. Но было разлито в воздухе какое-то ощущение, что завтра враг пойдёт в наступление. И понимание, что будет намного тяжелее, чем четырнадцатого. Страха не было, была готовность сделать всё, что в наших силах, и чуть-чуть больше. Пацаны чистили оружие, кто-то брился (реальный подвиг в наших условиях), кто-то в чистую запасную футболку переодевался. Я, как натура (несмотря на внешнюю чешуйчатость) созерцательная и сентиментальная, наблюдал за всем этим со стороны, и чувствовал какую-то теплоту в душе. Всё-таки, боевое братство — это совсем особая штука, и его ни с чем нельзя сравнить. Я весьма замкнутый на свой внутренний мир человек, на самом деле, и редко когда подпускаю кого-то близко. Обычно люди для меня — калейдоскоп лиц. Увидел, пообщался, закинул в дальнюю ячейку памяти. Я очень избирателен при выборе круга общения. Настоящих друзей за всю жизнь я могу пересчитать по пальцам одной руки, и ещё останутся свободные пальцы. Но когда ты на войне — нет для тебя никого ближе, чем твои товарищи, бок о бок с которыми ты сражаешься.

Глава — 11

Утро девятнадцатого, как ни странно, началось довольно воодушевляюще. А именно, чья-то авиация тройку раз отработала по земле в стороне украинских позиций, в нескольких километрах от нас. Потом ещё раз, и опять в стороне, где наших точно не было, а вот укроп, скорее всего, колосился. Народ резко воодушевился «Ура! Русские самолёты! Россияне зашли!» Даже я, признаюсь, стал испытывать некоторые сомнения в своём предыдущем анализе ситуации. Сомнения усилились, когда примерно по тем же координатам начала работать артиллерия. Южноосетинская, видимо. Подчищала после южноосетинской же авиации. Неужели я ошибался? Ну не могут же даже укры быть настолько идиотами?… Непривычный звук откуда-то со стороны реки заставил всех обернуться. «Ракету пустили по самолёту! Пи…сы, по нашим же самолётам стреляют!» нелестно оценил работу расчёта ПЗРК, занимавшего позицию где-то у реки, Угрюмый. Сушка, впрочем, осталась цела и невредима, ракета не смогла поразить цель, судя по всему.

Увы, суровая правда жизни вскоре развеяла смутные видения эскадрилий, поднимающихся с южноосетинской авианосной группы в Азовском море на штурмовку украинских позиций. Выражаясь приземлённее, начали долбить по нам. Сначала артиллерия, а потом и сушки подключились, сбросив на и без того настрадавшийся лес пару кассет. Кассеты были довольно пакостными, бомбы в них напичканы маленькими металлическими оперёнными стрелочками, разлетавшимися после взрыва во все стороны и превращавшими окружающие предметы в решето. Впрочем, как и четырнадцатого, никого из нас ими не задело. Да здравствуют лопата и способность копать. Способность не копать тут менее ценна. Получается, укры час обрабатывали свои подготовившиеся к атаке войска. Похоже, украинство — это таки диагноз…

Обстрел затихал на время и возобновлялся опять. Мы в минуты затишья выглядывали из блиндажа, наскоро осматривая окрестности и прислушиваясь к отдалённому гулу техники. Откуда-то пришло понимание, что сегодня будет всё всерьёз. Страха не было. Были азарт и желание не подвести своих. Проверяли оружие, Кулибин прикрутил пороховые заряды к «огурцам», Угрюмый вслух помолился и заставил каждого сказать «Аминь!» (ну, мне не трудно, хотя и пользы не вижу), Москит с видом умирающего от жажды докуривал в углу последнюю перед боем сигарету. Перед мысленным взором вашего покорного слуги, как ни странно, пролетели пара моментов неудачно-романтического свойства почти десятилетней давности. К чему бы это именно сейчас? Странная штука человеческая психика…

Артподготовка, похоже, закончилась. Угрюмый пару секунд задумчиво прислушивался к нарастающему гулу украинской «брони», после чего выскочил из блиндажа, на ходу сыпля командами:

— Все на позиции!

— Отсекать пехоту от танков!

— Малой, по команде подашь «трубу»!