Читаем Записки военного контрразведчика полностью

Последние слова Чижова привели Фарука в замешательство. Несколько минут он находился в смятении, но затем согласился. Эта фраза советского офицера, сказанная им от себя, может вызвать превратное восприятие у читателя. Поэтому считаю необходимым пояснить, что никакой угрозы семьям афганских военнослужащих со стороны нашего командования не только не предусматривалось, а этого вообще не могло быть, даже при негативном для нас повороте событий тех дней. Притом ни командир дивизии, ни его офицеры не знали в то время, кто штурмует дворец ТаджБек. Даже его защитники, да и сам Амин, сначала полагали, что происходит очередной путч. И только в ходе штурма, услышав знакомую им ненормативную лексику напавших, узнали шурави и резко снизили свое сопротивление.

Такая напряженная обстановка без какой-либо связи с внешним миром продолжалась два дня. Два дня неизвестного и тревожного ожидания. И только 29 декабря, когда ситуация стабилизировалась, появились советские подразделения и вывезли наших чекистов в советское посольство, где их уже считали погибшими.

О КОНТРАБАНДЕ

В ряде частей, особенно занимавшихся материально-техническим обеспечением войск, имели место факты контрабанды наркотиков, оружия, чеков «Внешпосылторга». За все годы нашего пребывания в ДРА следственным подразделением особого отдела КГБ по Туркестанскому военному округу было возбуждено около трехсот уголовных дел с различными окрасками, по которым проходило до четырех тысяч военнослужащих и служащих Советской армии. При этом было изъято около тысячи единиц оружия, более ста килограммов наркотиков, сдано в доход государству более десяти миллионов рублей.

Подавляющая часть уголовных дел возбуждалась следственным подразделением ТуркВО, поскольку таможенный пост, который досматривал транспортные самолеты, следующие в Кабул и обратно, и находившихся в них пассажиров, располагался на военном аэродроме города Ташкента (Тузель). Надо отметить, что объем работы был настолько большим, что численность следователей, за счет прикомандированных сотрудников, порой увеличивалась до 22 человек.

Имела место и так называемая административно наказуемая контрабанда. Так, только за 1985 г. по этим причинам таможней в Ташкенте было задержано без возбуждения уголовных дел органами КГБ 534 военнослужащих и служащих Советской армии. Причем меры административного воздействия применялись в равной степени ко всем нарушителям закона независимо от их должностей и званий.

Например, в марте 1985 г. были задержаны два высокопоставленных генерала, один из них генерал-полковник, другой в звании на ступень ниже, из ВВС страны. Они перевозили из Кабула подаренное им оружие. Оба представили письменные объяснения и получили административное и партийное наказание. Представляет интерес объяснение генерал-лейтенанта Б. С ним я хочу познакомить читателя. Так, к тому времени уже известное всему миру название страны нашего пребывания – «Афганистан» он несколько раз написал: «Авгонистан», а слово «душманы», по-видимому, в знак глубокого к ним уважения, написал с большой буквы. Причем это не описка, потому что, начав писать его с маленькой буквы, он аккуратно ее зачеркнул, исправил на заглавную и дальше уже писал только с большой. Банды у него были «тераристические». Были и другие орфографические ошибки. И это не рядовой солдат, а должностное лицо высокого ранга в соответствующем звании. Однако будем к нему снисходительны и посчитаем, что это досадное недоразумение, вызванное стрессовой ситуацией.

К мелкой контрабанде, хотя и попадающей под запрет таможни, особый отдел 40-й Армии относился снисходительно.

Мотивом ее совершения служило зачастую контрастное материальное положение военнослужащих по сравнению с военными и гражданскими советниками. Так, служащие Советской армии, начиная с машинисток и выше, военнослужащие от лейтенанта до полковника получали в месяц по 230 чеков «Внешпосылторга», полковник – 330 чеков, генеральский состав – по 450 чеков, что в несколько раз ниже денежного содержания военных и гражданских советников. Это толкало прапорщиков, молодых офицеров, служащих Советской армии на совершение мелкой контрабанды с использованием разницы в ценах в СССР и ДРА на отдельные дефицитные товары. Например, модные в то время джинсы, стоимостью 100-120 рублей, в Кабуле можно было приобрести, продав в дукане две бутылки водки, цена которой на Родине составляла около пяти рублей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Писатели на войне, писатели о войне

Война детей
Война детей

Память о Великой Отечественной хранит не только сражения, лишения и горе. Память о войне хранит и годы детства, совпавшие с этими испытаниями. И не только там, где проходила война, но и в отдалении от нее, на земле нашей большой страны. Где никакие тяготы войны не могли сломить восприятие жизни детьми, чему и посвящена маленькая повесть в семи новеллах – «война детей». Как во время войны, так и во время мира ответственность за жизнь является краеугольным камнем человечества. И суд собственной совести – порой не менее тяжкий, чем суд людской. Об этом вторая повесть – «Детский сад». Война не закончилась победой над Германией – последнюю точку в Великой Победе поставили в Японии. Память этих двух великих побед, муки разума перед невинными жертвами приводят героя повести «Детский сад» к искреннему осознанию личной ответственности за чужую жизнь, бессилия перед муками собственной совести.

Илья Петрович Штемлер

История / Проза / Историческая проза / Проза о войне / Военная проза / Современная проза
Танки на Москву
Танки на Москву

В книге петербургского писателя Евгения Лукина две повести – «Танки на Москву» и «Чеченский волк», – посвященные первому генералу-чеченцу Джохару Дудаеву и Первой чеченской войне. Личность Дудаева была соткана из многих противоречий. Одни считали его злым гением своего народа, другие – чуть ли не пророком, спустившимся с небес. В нем сочетались прагматизм и идеализм, жестокость и романтичность. Но даже заклятые враги (а их было немало и среди чеченцев) признавали, что Дудаев – яркая, целеустремленная личность, способная к большим деяниям. Гибель Джохара Дудаева не остановила кровопролитие. Боевикам удалось даже одержать верх в той жестокой бойне и склонить первого президента России к заключению мирного соглашения в Хасавюрте. Как участник боевых действий, Евгений Лукин был свидетелем того, какая обида и какое разочарование охватили солдат и офицеров, готовых после Хасавюрта повернуть танки на Москву. Рассказывая о предательстве и поражении, автор не оставляет читателя без надежды – ведь у истории своя логика.

Евгений Валентинович Лукин

Проза о войне
Голос Ленинграда. Ленинградское радио в дни блокады
Голос Ленинграда. Ленинградское радио в дни блокады

Книга критика, историка литературы, автора и составителя 16 книг Александра Рубашкина посвящена ленинградскому радио блокадной поры. На материалах архива Радиокомитета и в основном собранных автором воспоминаний участников обороны Ленинграда, а также существующей литературы автор воссоздает атмосферу, в которой звучал голос осажденного и борющегося города – его бойцов, рабочих, писателей, журналистов, актеров, музыкантов, ученых. Даются выразительные портреты О. Берггольц и В. Вишневского, Я. Бабушкина и В. Ходоренко, Ф. Фукса и М. Петровой, а также дикторов, репортеров, инженеров, давших голосу Ленинграда глубокое и сильное звучание. В книге рассказано о роли радио и его особом месте в обороне города, о трагическом и героическом отрезке истории Ленинграда. Эту работу высоко оценили ветераны радио и его слушатели военных лет. Радио вошло в жизнь автора еще перед войной. Мальчиком в Сибири у семьи не было репродуктора. Он подслушивал через дверь очередные сводки Информбюро у соседей по коммунальной квартире. Затем в школе, стоя у доски, сообщал классу последние известия с фронта. Особенно вдохновлялся нашими победами… Учительница поощряла эти информации оценкой «отлично».

Александр Ильич Рубашкин , Александр Рубашкин

История / Проза / Историческая проза / Проза о войне / Военная проза / Современная проза

Похожие книги