Записки журналистки

– Здесь не при чем, – нахмурилась еще больше, перебив слишком довольного Йогана.

Замешательство в его глазах быстро сменилось пониманием, а потом и каким-то ликованием.

– Погоди… Не хочешь ли ты сказать…

– Не хочу.

– … что я нравлюсь тебе, как мужчина?

Да ни в жизнь такого не скажу! Я даже губы прикусила. Так, чисто для верности.

– Ань, у меня есть шанс?

Йоган проникновенно заглянул в лицо, мое сердце предательски дрогнуло и… раздался громкий стук в дверь. Как вовремя!

– Кого еще принесла нелегкая? – проворчал мужчина, впрочем, довольно проворно дошел до двери и открыл ее.

В комнату тут же ввалился запыхавшийся Феликс. Я мгновенно натянула простынь едва ли не на нос, с учетом, что до сих пор оставалась полностью одета.

– Она… – хрипло прокаркал сыночек и вцепился в отца, как утопающий в соломинку.

Выглядел Феликс еще хуже, чем накануне. Бледный, как смерть, кожа в заметной испарине, руки дрожат, глазки бегают, а взгляд… пугает до ужаса! Дикий какой-то, отчаянный, словно у загнанного в угол зверя.

– Что? – нахмурился Йоган, поддерживая пошатывающегося сына.

– Она мертва.

– Кто? – ахнули мы с главгадом в унисон.

Феликсу не сразу удалось совладать с голосом. Несколько раз он открывал рот, а оттуда не доносилось и звука.

– Расскажи толком, что случилось, – хорошенько встряхнул его Йоган.

И вот тогда осознанность немного вернулась во взгляд младшего Бальбоа.

– Я проснулся утром, а Юлька лежит рядом. Холодная. И взгляд такой… застывший, – он передернулся. – Это что такое получается… Я ее… Того, да?

Мы с Йоганом переглянулись.

– Я теперь убийца?!

ГЛАВА 20

«Тятя, тятя! Наши сети притащили…»

Обратная поездка домой выдалась не в пример напряженнее. Как только машина вышла на трассу, Йоган гнал на ста пятидесяти, не сбавляя скорости. Иногда стрелка спидометра отклонялась вправо даже дальше. Ради сохранности нервной системы я не особо присматривалась к цифрам.

А еще мужчина пялился в лобовое стекло так пристально, точно хотел проделать дыру наружу. Казалось, и не моргнул ни разу.

Предусмотрительно я главгада не трогала. Даже радио не попросила включить, так и ехали молча. Что я вражина себе лютая? Да и смысла не было. Вряд ли после всего случившегося он в адеквате. Еще накинется. Оно мне надо?

Надергалась хищников за усы, хватит. Инициатива, как показала практика, особенно, если она твоя собственная, ни к чем хорошему не приводит.

Честно признаться, и говорить совсем не хотелось. Произошедшее откровенно удручало. Мне тоже было, о чем подумать. Например, как не убиться по дороге домой: Йогана совсем вот не смущала запредельная скорость, а меня, наоборот, вжало в сиденье, словно при взлете самолета.

Удивительно, только закономерного страха не появлялось. Рядом с шефом, оказавшимся вдруг (или не вдруг?) инкубом, я чувствовала себя спокойно. Какие бы подвыверты он не совершал.

И совсем не к месту вспоминались наши поцелуи… Чисто для проверки: воздействует на меня инкубская сила или нет. Лучше бы мужскую харизму отключил, она-то и очаровывала по полной. Куда там хваленой инкубской магии браться!

Пока Йоган пребывал в тяжелых думах, а машина неслась в родной город, я мысленно вернулась в ту комнату…

Солнце уже поднялось высоко, через открытое окно по потолку расползлись его лучи. В воздухе отчетливо слышался запах корицы и пачули. Я сразу уловила этот аромат, как только Феликс вихрем пронесся по спальне.

– Я убийца, папа? – еще надрывнее спросил мужчина. И столько в его вопросе было отчаяния, что и у меня сердце дрогнуло. – Я ведь так, поиграть, напугать всегда готов – ты знаешь, а всерьез… Никогда! Слышишь?!

Он вновь скатывался в банальную истерику. Вроде вполне взрослый мужик, а гляди, чуть-чуть еще и зайдется в рыданиях. Фу!

Нет я понимаю – нервы и все такое, но мужчина должен оставаться мужчиной. Тем более тот, кто еще пару часов назад строил из себя хозяина положения и грозил жестокой инкубской расправой.

– Заткнись, – грубо оборвал его Йоган.

Вот он мужской стержень, как есть! Недаром главгад по совместительству главред «Недельки». Если уж коллектив креативных журналистов и внештатников приручил и держал в ежовых рукавицах, с остальным на раз плюнуть справишься!

Феликс захлопнул рот, некрасиво икнув при этом. Его амплуа мачо растаяло, как мороженое на солнце, не оставив после себя ничего, кроме банальной брезгливости. И я хоть на минуту смогла предположить роман с таким? Серьезно!

Мне прямо за себя стыдно!

Изумление и оторопь, что охватили шефа в первые мгновения феерического заявления сына прошли. На их место вновь вернулись хладнокровие, рационализм и жесткость.

– Где она?

– Так в красной комнате осталась…

– Веди.

Феликс нерешительно кивнул и повернулся в сторону двери, Йоган двинулся следом.

– Я сейчас, – бросил он мне на ходу.

Решил, я смиренно буду сидеть здесь и ждать?! В этом гнезде разврата?

Не тут-то было!

Я мигом отбросила простыню, вскочила с кровати и через несколько секунд уже дышала Йогану в спину.

Лучше свой знакомый инкуб, чем толпа чужих! От них непонятно чего ждать, а этот… почти изучен, вот!