Заплачено кровью

- Пока получал задачу от майора Тарасова, вернулся - орудие разбито, из расчета никого, ни живых, ни убитых, только Боярский, ездовый. А это - как доказательство, - протянул Ленский панораму Терещенко.

- Все ясно. Иди, догоняй наших, они метрах в трехстах отсюда, - показал Терещенко направление. - А мы следом. Орудия уничтожим и догоним.

Борис Терещенко, командир батареи, лично снял замки со своих последних трех орудий, побросал их в кусты, сел на корточки и задумался. - "Вот и кончилась моя батарея... Ну, ничего, двадцать танков мы все же уничтожили, счет в мою пользу...".

- Двух лошадей забили сейчас на мясо, остальных распустили. Пора двигаться, Борис, - к Терещенко подошел его политрук Евгений Иванов.

Судьба разведет их всех - Терещенко, Иванова и Ленского - по разным тропинкам. И получилось это потому, что догоняли колонну полка они все по разным тропинкам огромного брянского леса...23

Разделившись на две части, батарея полка догоняла свой полк. С Борисом Терещенко пошли полтавчане, считая, что их командир, сам полтавский, поведет их на Украину. Когда они поняли, что Терещенко ведет их на восток, все ушли от него ночью, и Терещенко остался вдвоем с грузином-коноводом. Догнать свой полк ему не удалось, попал в другую часть, получил назначение на должность командира батареи и воевал, так и не зная, что же стало с Ивановым, Ленским, Шапошниковым. Политрук Иванов со своей частью батареи колонну Шапошникова догнал.

А сержант Ленский с ездовым Боярским, свернув в лесу не на ту тропку, своих догнать не сумели и через несколько дней напоролись на группу конных немцев. Бежать не было смысла. Отстреливаться - нечем. Их разули и втолкнули в колонну таких же бедолаг. Через несколько часов они оказались в Навле, за колючей проволокой...

Поздно вечером колонна капитана Шапошникова, спешно собравшись, вышла в направлении станции Локоть, от места прорыва отряда Гришина и главных сил 3-й армии взяв резко к югу. Глухой ночью колонна прошла по окраине станции, рискуя напороться на немцев, и уже за полночь, пройдя без остановки более двадцати километров, вышла к мелиоративным каналам.

- Не знаю, где они кончаются, и справа и слева прошел метров по триста - везде вода, - подошел к капитану Шапошникову старший лейтенант Бакиновский, начальник разведки полка.

- Придется идти вперед. Возвращаться и ждать больше нельзя. Если до рассвета не войдем в лес, немцы нас заметят, - сказал Шапошников.

Прошли по грудь в ледяной воде один канал, за ним, метрах в пятидесяти, второй, третий.

- Какой Сусанин нас сюда завел? - слышал Шапошников чей то- злой голос. - Да будет ли им и конец!

Только к рассвету люди вышли к лесу, на сухое место.

- Может быть - костерок? - подошел к Шапошникову капитан Филимонов, цокая зубами от холода.

- Не может быть и речи, Тихон Васильевич. Углубимся в лес, тогда и обогреемся.

Когда часа через два колонна встала на дневку в густом сосновом бору, обмундирование на всех было почти сухое.

- Тихон Васильевич, соберите всех командиров, - подошел Шапошников к Филимонов. - Людям можно отдыхать. Костры жечь, но небольшие.

Шапошников больше недели спал один-два часа в сутки. Голова гудела от напряжения, мысли ворочались, словно жернова на мельнице, мучили боли в желудке, но он все же удержался от соблазна присесть, только прислонился спиной к сосне. Бойцы, услышав команду "Привал!", большей частью, наскоро наломав лапника, повалились спать, лишь несколько человек раздували костры.

Минут через десять подошли все командиры, что оказались в колонне.

"Филимонов, Тюкаев, Наумов, - считал Шапошников глазами подходивших, Бакиновский, Меркулов, Осадчий, Степанцев, Бородин, Иоффе, Татаринов, Пизов, Бельков, - фамилии еще троих лейтенантов он не мог сразу вспомнить. - Где же Шажок? Кого-то еще не стало..." - но напрягать память было тяжело, и Шапошников, прокашлявшись, сказал:

- Товарищи командиры, я собрал вас, чтобы вместе посоветоваться, как быть дальше, как мы будем выходить из этого окружения. Большинство из вас не в первый раз в таком положении, но, наверное, это окружение будет самым тяжелым. И не только потому, что предстоит пройти не одну сотню километров и погода не летняя. Где сейчас линия фронта, мне неизвестно. Возможно, противник подходит к Москве. И наше место на фронте, мы остаемся регулярной частью Красной Армии. Выйти надо, чего бы это ни стоило, и, главное, как можно быстрее, и сохранить при этом людей. Если будем действовать также дружно и с таким же настроем, как раньше, то к своим обязательно выйдем. Сегодня весь день отдыхать, надо набраться сил. Двигаться будем в основном ночью. Пересчитайте в своих подразделениях людей, оружие, боеприпасы, продукты - до сухаря. Все должно быть на строгом учете. И все сведения начальнику штаба полка. При движении в головном дозоре пойдет лейтенант Пизов, маршрут разработаем подробно сегодня. Лейтенанта Степанцева назначаю ответственным за снабжение колонны продовольствием. Какие будут предложения, вопросы?

Все стояли молча.

- Если все ясно и никаких вопросов нет, то прошу идти к своим людям.