Заплачено кровью

Шапошников, представившись, доложил, что выводит 2-й батальон на исходный рубеж для наступления.

- А где командир полка?

- Подтягивает третий батальон, левее метров семьсот.

- Тоже, нашел время... Операцию возлагаю на вас. Задача: пробить брешь, оседлать шоссе и занять оборону на том берегу Сожа. Выполните - молодец, не сумеете - расстреляю... - и вдруг спросил, уже без жести в голосе, устало: Это вы мне докладывали утром тринадцатого данные разведки о танках?

- Да, - тихо ответил Шапошников.

- Вы были недалеки от истины, капитан, - генерал Еремин вздохнул, поморщился чему-то своему и пошел к машине.

"Почему он возложил операцию на меня? - недоумевал Шапошников. - Да еще через головы командиров полка и дивизии... Тем более что задачу на прорыв Гришин уже ставил Малинову. Почему такая фраза: "Тоже мне, нашел время...".

Вскоре подошел 3-й батальон капитана Горбунова, но командира полка с ним не было. Почувствовав по интонации генерала, что операцию надо готовить без промедления, Шапошников вызвал комбатов и поставил им задачи. Батальон майора Московского должен был выйти к шоссе на правом фланге и ударить вдоль него направо. На левом фланге должен был наступать батальон из полка Корниенко и тоже ударить вдоль шоссе, на запад. Батальоны Леоненко и Горбунова должны были наступать в центре и, миновав шоссе, выйти к Сожу.

- Степанцев! - окликнул Шапошников стоявшего неподалеку командира химвзвода полка. - Вам задача: вывести все спецподразделения полка за Сож. Забирайте хозяйство Татаринова - и за нами.

Когда Московский и Горбунов пошли в свои батальоны, к Шапошникову подошел капитан Леоненко.

- Товарищ начальник штаба, - устало и со злостью сказал он. - Ничего не воспринимаю, трое суток не спал.

Шапошников, посмотрев на Леоненко, понял, что тот едва стоит на ногах от усталости.

- Хорошо, я поведу батальон сам, - сказал он, хотя от постоянного недосыпания голова была, как тоже чугунная.

По данным лейтенанта Шажка, немцев на шоссе было немного, но в нескольких местах их все же обстреляли, а дважды он слышал шум двигателей танков. По шоссе медленно проезжали взад-вперед бронетранспортеры, не исключено, что были здесь и засады.

Под вечер в расположение второго батальона по пыльному проселку заехала легковая автомашина с немцами. Бойцы, находившиеся поблизости, от неожиданности открыли огонь. Водитель сразу же выскочил из-за руля с поднятыми руками. Оказалось, что убитый пассажир на заднем сиденье полковник. Бойцы быстро обыскали водителя, высокого симпатичного блондина.

- Надо же, бабник какой... - сказал кто-то из бойцов, разглядывая пачку фотографий, взятых из кармана водителя.

На снимках с дарственными надписями, которые тут же пошли по кругу, были девушки из многих городов Европы и - вперемешку порнографические открытки.

- Кто знает по-немецки? - спросил какой-то боец.

- Я знаю немного, - предложил свои услуги переводчика сержант-связист Самойленко.

Но к немцу уже пробивался, бесцеремонно отталкивая плечом окруживших его любопытных красноармейцев, переводчик полка Иоффе. Фотографии вернули владельцу. Пленного повели по направлению к штабу полка.

Не прошло и получаса, как на место расположения батальона обрушился артиллерийский огонь. Снаряды рвались в верхушках деревьев и скоро весь лес здесь был заполнен дымом. Люди лежали, вжавшись в нагретые за день сосновые иголки, и думали, что это, наверное, месть за убитого немецкого полковника.

Дождавшись темноты, батальон Леоненко с капитаном Шапошниковым пошел на прорыв. Развернувшись в боевой порядок метров на пятьсот по фронту, только перед самым шоссе батальон наткнулся на небольшую группу автоматчиков. Когда роты дружно поднялись в атаку, ведя на ходу беглый огонь из винтовок, немцы разбежались по сторонам. К шоссе вышли спокойно. Справа и слева метрах в пятистах видны были бронетранспортеры за обочинами, а впереди - только лес.

Подав команду "Вперед!", Шапошников, а за ним и все роты батальона быстро перемахнули через шоссе. Несколько сот метров цепи, по тихо отдаваемым командам на ходу собираясь в колонны взводов и рот, шли молча, как вдруг лес осветила яркая вспышка и тут же раздался истошный крик.

- Что такое? - оглянулся капитан Шапошников.

Оказалось, что кто-то из бойцов наткнулся в темноте на дерево, уронил бутылку с горючей смесью, и она почему-то вспыхнула. Его предсмертный крик смолк через несколько секунд, вспышка огня тоже быстро погасла.

Убедившись, что противника вблизи нет, Шапошников, как это было обговорено заранее, приказал Леоненко развернуть батальон метрах в пятистах лицом к шоссе, а сам со своим штабом пошел лесом к Сожу.

Было тихо, лишь где-то справа на шоссе стрелял пулемет, но чувствовалось, что бьет он не прицельно. Шапошников шел быстрым шагом, изредка оглядываясь по сторонам, и когда минут через сорок лес неожиданно кончился, он, увидев ленту реки, кустарник за ней и огромное поле, поймал себя на мысли, что куда он посмотрит - там наши, немцев нет.