Коренное отличие событий Дня Третьего от первого этапа в том, что даже после изготовления Артефакта и инициации, «юные девы» не могут просто так приблизиться к основной стае для получения полноценного статуса взрослых. Это первое поколение «дев-подростков» было для взрослых всего лишь детенышами, хотя и странными. «Юные девы» из третьего периода для основного сообщества остаются чужими, опасными даже после инициации, именно из-за обладания Артефактом. Поэтому попытки преодолеть незримый психологический барьер между двумя частями сообщества заканчиваются ревнивыми репрессиями и возвращением «юной девы» в круг своих товарок. В этом случае восстановление депрессивного статус-кво по законам психологии ведет и к восстановлению прежних занятий – маниакальной тренировке владения камнем-рубилом, что называется – до кровавых мозолей. Естественным продолжением становится обработка камнем всего, что попадается под руку, включая сами камни, то есть изобретение более острого оружия.
Затем неизбежно использование оружия в ссорах между самими «юными девами». А мы помним, что в животных сообществах наличие острых зубов, когтей или иного оружия приводит к формированию более жесткой иерархии во главе с вожаком. Такая волчья иерархия неминуемо должна была установиться и в
После формирования новой, более жесткой иерархии «юные девы» предпринимают более организованные вылазки на нижний уровень, инстинктивно стремясь, естественно, к общению с вожаком «реакционного режима». «Мирная» депутация получает организованный отпор, в том числе с помощью камней – не забываем,
Однако, кроме натренированного владения каменными орудиями, наши «юные девы» имеют теперь более агрессивную и сплоченную организацию. Посему переходят к «революционному террору» – нападают на отдельных самцов, слишком оторвавшихся от стаи, нанося серьезные раны, а то и убивая. Что вызывает рост общей напряженности и сплачивает основную стаю, все же способную дать отпор. Происходит «первая революция», в которой неизбежно гибнут самые агрессивные особи. Более осторожные приучаются вскоре не делать резких движений, возможно даже, приветствовать друг друга открытой ладонью, чтобы показать отсутствие камня или Артефакта. Результатом становится «разрядка напряженности», при которой
Весьма вероятно, что долгий период смуты в начале Дня Третьего должен был заметно ослабить конкурентные позиции всей стаи в первобытном лесу – так что другие стаи приматов и хищники постепенно вытеснили стаю на самый край леса, сильно сократив угодья для сбора пищи. Так что внутреннее примирение и прекращение смуты рано или поздно, но должно было произойти просто в силу появления многочисленных хищных врагов, привлеченных запахом крови и наличием инвалидов. Фактор внешней агрессии позволяет всему сообществу, кроме самых «твердокаменных» хранительниц Артефакта, вспомнить «старые добрые времена», когда порядок в стае и почитание вожака позволяли держать всех соседей в страхе и подальше от нашего Леса. С учетом агрессивной и оснащенной новым оружием молодежи, достойный отпор внешней угрозе был обязательно дан, равновесие в экологической нише восстановлено.
Из-за внешних врагов все теперь в стае вооружены каменными рубилами, но при этом соблюдают «традиции». Наиболее сильные и агрессивные «революционные в душе» самки, согласно старинным правилам составляют «ближний круг» вожака. Вожак в окружении таких союзников вынужден тщательно скрывать свою неустранимую «реакционную» сущность. Прошу меня простить за использование историко-публицистических штампов, но так короче описывать противоречивую психологическую реальность «единой стаи». Как только ситуация на «внешних фронтах» стабилизируется, вожак-«реакционер» фактически оказывается в заложниках у ближнего круга «революционных» самок. Скорее рано, чем поздно, прежний вожак погибает, после чего «революционеры» устанавливают, наконец, в стае верховенство Артефакта.