Заповедник людей

— Мы нашли какой-то невероятный мир. Откуда он? — Антон расстегивает рюкзак и достаёт горсть чёрных опалов. — Если бы не они, я думал, что всё происшедшее сон, галлюцинация, бред и, что бок мне покарябал не живой утопленник, а я сам за камень зацепился.

— Там ещё лестница с перилами была и икры у тебя полный пакет.

— Да, икра. Может, поджарим немного?

Виктор с гадливостью передёргивает плечами, но Антон уже достаёт пакет и икра, совсем как лососевая, призывно заиграла как полированный янтарь в лучах света.

— А почему бы нет. Но как костёр разожжем?

— Не проблема, — Антон достаёт коробок спичек, завёрнутый в презерватив, — из старых запасов, берегу как величайшую драгоценность, но сейчас как раз к месту, обсохнуть надо и поесть.

Место для костра решено выбрать подальше от старого кострища, так как от него буквально смердит тленом, да и человеческие кости вызывают тошноту едва не до рвоты.

Вскоре заструился ароматный дым, трещат сухие веточки, огонь как живой, жизнерадостно прыгает по листьям и набирает силу, принося тепло и надежду.

Гл.15

Котелок подвешен над костром, икра, щедро брошенная внутрь, пузырится, шипит, растрескивается и распространяет умопомрачительный запах. Рты наполняются слюной и воспоминания о том, где её добыли и, что из неё могло бы вылупиться, уплывают глубоко в подсознание.

— Если она такая же вкусная как ароматная, может, я ещё подумаю и как-нибудь вновь спущусь в пещеру, — Виктор помешивает её палочкой, чтобы не подгорела и, не удержавшись, цепляет одну икринку, втягивает в рот и закатывает глаза от наслаждения:- Спущусь, ей богу, ещё раз спущусь… что-то неземное, вкус — нечто волшебное.

— Да ну? — Антон словно не верит и зачерпывает лезвием ножа горсть шипящих икринок, кладёт в рот, замирает, довольная улыбка преображает его жёсткое лицо. — Всё, хватит жарить, она уже готова. Блин, я такой деликатес даже в прошлой жизни никогда не пробовал.

После еды мужчины отдыхают под тенью старого бука, каждый думает о своём, в молчании переваривают икру и прошедшие события. Странно всё: эти водные существа, инкубатор, лестница, чёрные опалы. Где-то глубоко под землёй притаился неведомый мир, словно мина замедленного действия, вдруг рванёт и на поверхность выползет неизвестно что. Может, их готовят на смену людям? Бред! Виктор неожиданно резко поднимается:- Вставай, Антон, пора, так и день может закончиться. Надо опять к нашему старому лагерю идти. Определённо к нему уже направляются бойцы Идара, может, что-то интересное узнаем из их разговоров.

— Сейчас рюкзак спрячу, с такой тяжестью скакать по скалам, можно ноги вывихнуть, — Антон отдирает у корней подстилку из прелых листьев и впихивает туда рюкзак, маскируя ветками.

— Копья надо сделать, — Виктор оглядывает старый бук, находит ровные ветки, срезает ножом.

Некоторое время мужчины их обрабатывают, заостряют, кончики подпаливают в костре:- Те конечно, были лучше, с каменными наконечниками, — Виктор с сожалением трогает тупое остриё, — сюда бы осколок острого камня приделать.

— С опалов можно сделать, — живо отзывается Антон.

Виктор встрепенулся, но мгновенно грустнеет, вспоминая волшебную игру света этих великолепных самоцветов:- У меня рука не поднимется их расколоть, что-то другое надо подыскать, — бросает взгляд на белеющую человеческую кость, морщится, но идёт ней, поднимает с земли.

— Ты хочешь из этого сделать наконечники? — бледнеет Антон.

— Кость крепкая, края острые. Чем не оружие?

— Но это… человеческая кость.

— Ты прав… человеческая… хороший материал для наконечников, — с упрямством заявляет Виктор.

— Это кощунство.

— Нет, это выживание.

— Я из опала себе сделаю, — Антон отводит взгляд от внимательного взгляда Виктора.

— Не стоит, опалы это достояние нашего общества, а кости что… прах, лишь душа ценна. Вот о ней и помолится Викентий Петрович.

— Всё-таки это не совсем правильно, — опускает голову Антон, — останки надо бы захоронить.

— Захороним, — Виктор уверенно крошит кость камнем, выбирает острые осколки, кидает Антону. — Привязывай к копью, — приказывает он.

Антон не стал спорить, но бледнеет ещё сильнее, уверенно крепит осколок человеческой кости к копью, поднимает тяжёлый взгляд на Виктора:- А вдруг это от Олега Васильевича?

— Очень может быть. Пусть теперь нам послужит, — несколько цинично произносит Виктор.

— Неправильно всё это.

— Это жизнь, Антон и нечего сопли распускать.

— Я крещён, — забыв обидеться, заявляет Антон.

— Я тоже.

— Значит, знаешь, что это грех?

— Смотря, с какой стороны смотреть. Думаю, нет греха в том, что мы спасаем себе жизни. Мы не глумимся над останками, и я очень сожалею, что приходится ими воспользоваться. К примеру, святые мощи, выставленные на всеобщее обозрение, не являются кощунственным актом, они каким-то образом исцеляют, спасают души пришедших поглазеть на них людей.

— Не поглазеть, а прикоснуться — с неудовольствием поправляет Антон.