Запоздавшее возмездие или Русская сага

Закутавшись в пуховый платок, Клавдия сидела на кухне. Карп пошел на свидание с какой-то девушкой и, по расчетам матери, давно должен был вернуться. Не попал ли он в автоаварию, не прицепились ли к нему расплодившиеся в Москве бандиты?

Сын появился в половине первого ночи, когда Клавдия, оставив в покое заветную четвертушку бумаги, бегала по комнатам и прихожей, прислушивалась к шорохам за дверью. Схватит потертое пальтишко, накинет на плечи… Куда бежать? В милицию? В ближайший морг? Или — просто на улицу? Бездействие вконец измучило женщину.

— Извини, мама, задержался. Так получилось.

Что именно получилось — видно с первого взгляда. Следы губной помады на шее, оторванная пуговица рубашки, взлохмаченная прическа.

— Ничего страшного, — усмехнулась она. — Бывает… Есть хочешь?

— Спасибо, сыт.

Интересно, какой «пищей» он насытился, если денег в кошельке — только на транспорт — Клавдия сама вложила.

— Тогда — в постель. Завтра — тяжелый день. Как смотришь — пропустить лекции?

— Если нужно — пропущу.

— Очень хорошо. Я тоже взяла отпуск за свой счет.

Об отпечатке губнушки на шее — ни слова. Захочет — сам расскажет. Между матерью и сыном давно сложились доверительные, дружеские отношения, без секретов и лжи. Сегодняшняя неправда — не в счет, ибо она — во благо.

— Мама, спишь? — позвал Карп из своей комнаты. — Если не легла, зайди, пожалуйста. Хочу серьезно поговорить.

Все же не выдержал, дамский угодник, с доброй насмешкой подумала Клавдия. Сейчас признается в страстной любви к какой-нибудь девчонке, попросит материского совета… Нет, не попросит — дурацкая видовская гордость не позволит унизиться до просьб. Даже матери.

Карп лежал в постели, по пояс накрытый простыней. Руки — под головой, глаза смотрят на потолок, на высоком чистом лбу — неожиданные, не по возрасту, две морщинки.

— Только не падай в обморок, мама, ладно? — помолчал, дождался легкой улыбки, показывающей согласие на выдвинутое условие, продолжил. — Я женюсь.

Клавдия тихо, по женски, ойкнула. Она ожидала смущенных полупризнаний, предложения познакомиться с подругой, и вдруг — женюсь!

— Ты хорошо подумал? Первокурсник, студент, пойдут дети — как собираешься обеспечить семью? На стипендию? Смешно даже помыслить. А моей зарплаты на всех не хватит.

— Перейду на вечерний, поступлю на работу, — не сдавался Карп. — Как-нибудь проживем. Тебя стеснять не собираюсь — попрошу комнатку в студенческом общежитии…

На этот раз Клавдия не ойкнула — поднялась со стула, заходила по комнате. Пересиливала ярость, но она, на подобии вала воды, перехлестывающего наспех насыпанную плотину, будоражила сознание, выбрасывалась наружу какими-то шипящими звуками.

— Выбрось из головы! Лучше я возьму дополнительную работу. Одной мало

— две, три! Подумать только, сын героя войны, капитана собирается жить в каком-то общежитии! Только — со мной, понятно, Карп, только вместе! И никаких подработок, никаких вечерних факультетов — будешь учиться на дневном! Все понял или повторить?

— Ладно, мама, успокойся. Подумаю, посоветуюсь с Наташкой, уклончиво ответил кандидат в новобрачного. — Решим.

Значит, будущую невестку звать Натальей? Неплохое имячко. Но дело не в имени-фамилии — что она из себя представляет? Нет, не внешне, в таком возрасте все девчонки — симпатичные и красивые, сдобные и изящные, какой характер, привычки?

Недоброжелательство по отношению к будущей невестки одолело Клавдию.

Она не первая и не последняя мать, отдающая своего сына другой женщине, поэтому мысленно взваливает на «соперницу» все мыслимые и немыслимые недостатки.

— Надеюсь, познакомишь? До свадьбы.

— Обязательно… Давай — на следующей неделе.

Когда сын уснул, Клавдия, плотно прикрыла дверь в его комнату.

Улыбаясь и хмурясь, долго ходила по прихожей и своей спальне. Устав от ходьбы, присела к кухонному столику. Взгляд натолкнулся на листок бумаги с пятью фамилиями. Проблемы, связанные с женитьбой сына потускнели, потеряли свою значимость.

Главное — найти убийцу мужа.

Уснула она только под утро. Это так говорится — уснула, на самом деле — тревожная дремота, сравнимая разве с отупением.

Разбудил ее Карп. Спортивный костюм красиво облегал его мускулистую фигуру, на губах — все та же смущенная полуулыбка.

— Поднимайся, мама, завтрак — на столе. Ожидаю на кухне… Кстати, вчера мы так и не закончили беседу. Ты упомянула о каком-то деле, попросила пропусить лекции…

Меню свежеиспеченного студента такое же, как и у вчерашнего школьника

— овсяная кашка, чай, бутерброды с плавленным сыром. В вазочке, поставленной в центре кухонного стола — букетик ромашек.

Значит, Карпуша успел сделать пятнадцатиминутную зарядку, завершив ее пробежкой по микрорайону. Муж тоже поднимался ни свет, ни заря, до общего под"ема изматывал себя сложными упражнениями, возвращался энергичный, потный и сразу — под ледяной душ.

— Прости, задумалась. Что ты сказал?

— Даешь, мама! Спишь на ходу… Зачем взяла отпуск, почему сорвала меня с занятий?

— Ты невнимательный, сын. Когда были в гостях, бывший начштаба продиктовал несколько фамилий. Помнишь? С адресами. Мы с тобой начнем с Фоменко…