Запоздавшее возмездие или Русская сага

— Извините, товарищ капитан. Порядок есть порядок.

— Понимаю. Ничего страшного. Вы правильно поступили.

Ободренный похвалой сержант расплылся в довольной улыбке.

— Хулиганствует молодежь, вот и приходится… Хорошо, мы во время подоспели…

— Не обольщайтесь, сержант, мы и без вашей помощи справились бы. Тем более, с таким помощником.

Капитан поощрительно потрепал Карпа по плечу. Тот отодвинулся терпеть не мог фамильярности. Даже от матери. А тут — посторонний человек.

— Свободны, сержант. Спасибо за помощь.

Милиционер, еще раз откозыряв, поспешил вслед за товарищем.

Седоголовый перебрался на скамью Видовых. Вежливо поздоровался с Клавдией, посчитав долг культурного человека выполненным и повернулся к Карпу.

— Работаешь? Учишься?

— Студент. Юрист. В этом году защищаю диплом.

Выдал все, чем может поинтересоваться капитана. Полуофициальным тоном. — Превосходно! — почему-то обрадовался тот. — Получается — коллега?

После диплома — сразу к нам, в уголовку. Работа интересная, а к опасностям, судя по стычке с пьяными мордоворотами, тебе не привыкать. Так или ошибаюсь?

Карп пожал широченными плечами. Дескать, думайте, что хотите.

— Понятно. Где учился единоборству?

— Нигде. С детства терпеть не могу драк. Здесь — так получилось.

— Только не думай, что приглашаю в уголовку из-за крепких кулаков и мгновенной реакции. Придешь к нам — проверим, как мозги шевелятся: со скрипом или нормально. Вот такие-то дела, ладушки, полны кадушки!

Капитан вырвал из записной книжки листок бумаги, что-то написал. Протянул студенту.

— Возьми на всякий случай номера телефонов: служебный и домашний. Надумаешь пообщаться — буду рад… Хороший сынок у вас, мамаша, нынче таких немного… Ох ты, черт, забыл представиться! Кашлов Тимофей Иванович. Сыскарь или как сейчас любят именовать милиционеров — лягавый… Моя остановка. До встречи.

Сильно сжал широкую руку Карпа, неуклюже поклонлся Клавдии и ушел.

Мать и сын помолчали. Таясь Клавдия положила под язык таблетку валидола. Недавняя схватка не прошла для нее безболезненно. Карп сделал вид — не заметил. Стареет мать, как же быстро она стареет!

— Неужели пойдешь работать в уголовный розыск? — в голосе — плохо скрытая тревога. — Учти, это очень и очень опасно.

— О чем говоришь, мама? В нашей житухе — сплошные опасности. Забраться под одеяло и щелкать зубами? Уволь… Что касается уголовки — подумаю, торопиться не буду.

Но по лицу сына женщина поняла — решение уже принято: получит диплом и в тот же день позвонит Кашлову.

По сведениям, полученным от Нечитайло, бывший телефонист жил в центре города. Улица Коммунистическая. Видовы нашли ее без подсказок. Нужная квартира — на шестом этажа. Оббитая темнокоричневым дермантином дверь, металлическая табличка с выгравированной надписью — «Яковлев Н.П». Сколько же ему лет? Василий обмолвился — во время разгрома вражескими истребителями батальонной колонны было восемнадцать. Значит сейчас — за тридцать. Возраст не пенсионный, зрелый мужик.

Дверь открыла полная женщина в домашнем халате, с накрученными бигудями, прикрытыми цветастой косынкой. Не спросила кто и по какому поводу, только удивленно вздернула выщипанные брови.

— А я думала сын пожаловал, — не приглашая войти в прихожую, разочарованно проговорила она. — Сбежал с лекции и нацелился на любимый диван… По какой нужде пришли?

— К Николаю Павловичу.

— У него, между прочим, приемные дни в понедельник и четверг. И посетителей он принимает не дома — в райкоме.

Явное пожелание убираться по добру, по здорову! Хозяйка даже взялась за ручку открытой двери — вот-вот захлопнет перед носом. И это называется культура поведения? Будь на ее месте Клавдия, пригласила бы в гостиную, распросила.

На щеках вспухли красные пятна. Карп шагнул вперед, собираяь « защитить» мать, но Клавдия жестом остановила его.

— Спасибо за информацию, — поблагодарила она, вложив в благодарность солидную порцию сарказма. — Будьте добры, подскажите, как найти райком партии? Мы в Коломне впервые.

— Как везде, в центре города. Но, повторяю, сегодня — не приемные день, зря потеряете время.

Дверь захлопнуась.

Действительно, отыскать райком не составило труда. Технический секретарь, дама бальзаковского возраста, почти слово в слово повторила то, что сказала жена второго секретаря: приходите завтра, желательно, во второй половине дня, сегодня Николай Павлович занят другими делами

— готовится к заседанию бюро.

— Не могу завтра — мы приехали из Москвы, пришлось взять отгул, — не отступила Клавдия. — Передайте Николаю Павловичу, что его хочет повидать товарищ по фронту.

Магическое слово «фронт» мигом вызвало на сухом лице секретарши приветливую улыбку. Встречи фронтовиков — нечто святое, откажешь настырной женщине — узнает Яковлев, устроит грандиозный разнос.

— Присядьте, попробую доложить.

Взяв с пустого стола красную папку с бумагами, она прошла в кабинет.

Через несколько минут из кабинета поспешно вышел Яковлев. Клавдия, конечно не узнала его — мыслимое ли дело запомнить шестьсот красноармейцев и командиров! А вот бывший связист сразу узнал батальонную фельдшерицу, расплылся в радостной улыбке.