Запрещенная реальность. Том 1

— Пусть будет то, что будет! В моей власти сейчас уничтожить вас всех, превратить в растения, уменьшить в размерах до величины атомов! Я могу изменить реальность в масштабе Земли, Солнечной системы… — Матвей повел рукой, и неведомая сила искривила очертания Храма Инсектов, разгладила стены пещеры до зеркального блеска, испарила всю толщу горных пород до самой поверхности Земли, и впервые за миллионы лет на дно пещеры, ставшей котлованом, упали лучи нежаркого осеннего солнца.

— Что же тебя удерживает от этого шага? — как равный равного спросил инфарх.

— Соблазн! — ответил Матвей, подставляя лицо солнцу. — А соблазн велик: воскресить всех погибших — Илью Муромца, деда, Ивакина, Дикого, Никушина… Создать свой мирок на каком-нибудь острове в океане… или вообще уйти в другую реальность с переходом в нирвану… Но я знаю: стоит только начать — и уже не остановиться!

Матвей закрыл глаза, улыбнулся печально и насмешливо, прочитал строки, давно запавшие в душу:

И раскатился Божий глас:

«О человечий род нелепый, Вы все умом и знаньем слепы, И тот, кто слабый, отступал, И кто в гордыне восставал.

Вы в разных сектах гнули выи, Чтоб были прокляты другие (Но, кто учил вас, знать не мог, Что думает об этом Бог).

Конец пришел безумству света, До вас мне больше дела нету.

А ведь хотел глупцам помочь.

Болваны проклятые, прочь!

Свифт Д. Судный день.

— Не слишком ли круто, Господь? — улыбнулся и инфарх.

Матвей вздохнул.

— Все правильно, я не Господь. И даже не аватара. Мой путь земной не пройден до конца, и пусть он соответствует Закону восхождения. А теперь — уходите!

— Давайте, давайте, не задерживайтесь! — подал голос оживший Василий. Подошел к Матвею, обнял его за плечи. К нему присоединился Парамонов.

— Один за всех?

— И все за одного! — засмеялась, подходя, Ульяна.

— Мы уходим, — сказал инфарх, поглядел на Троих из Девяти Неизвестных. — Господа, для вас наступают трудные времена. Думаю, в ближайшее время граница реальности будет перекрыта и на помощь иерархов надеяться будет нельзя.

— Мы обойдемся своими силами, — вежливо поклонился Бабуу-Сэнтэ.

— Только не вздумайте баловаться «волнами выключения», — обернулся Василий, ища взглядом Рыкова. — Мне это порядком надоело. Соболь, а не перевести ли их в касту рангом пониже?

— Очень решительный молодой человек, — сказал Матфей, обращаясь к инфарху. — Похоже, он может исполнить свою угрозу. — И Хранитель исчез.

За ним удалились, сохраняя достоинство, Трое из Девяти и не произнесший ни слова координатор Союзов Неизвестных. Монарх и Аморф Лекс покинули тела своих хозяев незаметно, словно им стало стыдно, хотя вряд ли в их запасе эмоций такое ощущение имело место.

Инфарх посмотрел на солнце, на небо над головой в космах облаков, на стену леса над обрывом котлована.

— Прощайте, Посвященные. Едва ли мы встретимся в ближайшее время. Моя работа в запрещенной реальности закончена. Но учтите, сюда сейчас идет колонна танков, вызванная министром обороны, а с аэродрома в Гобареве готовится к старту эскадрилья МИГ-31. Справитесь без «Иглы Парабрахмы»?

— Раз плюнуть! — пообещал Василий.

— В таком случае…

— Минуту, Архонт, — быстро проговорил Матвей, видя, что инфарх собирается исчезнуть. — Вы только что проговорились… Горшин во время одной из трансляций заронил в мою душу сомнения… я действительно был запрограммирован на выполнение задачи, которую решил только что? Кем? Вами? Архонтами, Ангелами?

— Мирозданием, — ответил инфарх с необидной насмешливостью в голосе. — Если только жизнь во всех ее проявлениях можно назвать «запрограммированной». Но следует признаться, что без вашей помощи, бегущий, мы не смогли бы оставить Землю в покое. Авеши иерархов и других многореальных существ сейчас покидают и другие страны, так что масштаб событий намного больше, чем вы себе представляете.

— Нет, я это вижу. — Матвей помолчал немного. — Тогда последний вопрос: какова судьба вашей спутницы Светлены и новообращенного Тараса Горшина? Что с ними?

— Они… живы, — сказал инфарх мягко, и в нем на мгновение проступил облик Светлены. Матвей с запозданием вспомнил слова Монарха, что Светлена — всего лишь эмоциональный двойник инфарха. И это подтверждало его догадку, что сам он, Матвей Соболев, действительно «сидел» в узле программ Архонтов. Но неужели все его подвиги были запрограммированы ими? Может быть, кроме расчета, существовали и чисто человеческие эмоции: расположение, симпатия, вера, надежда?..

Инфарх улыбнулся, его не стало.

На дне котлована остались стоять друг против друга Гусев с ожившей зондеркомандой, Ельшин, Посвященные и Соболев с Балуевым.

— Уходите, Иван Терентьевич, пока я не вышел из контура «Иглы», — сказал Матвей. — Когда я восстановлю все как было, здесь начнется ад, министр не смирится с поражением. Хотя в принципе я могу отправить вас в любую точку земного шара.

— Не можешь! — покачал головой Парамонов. — Это коррекция реальности, а ты уже дал слово.