Запрещенная реальность. Том 2

— Аватара он или нет, покажет время. Как сказал поэт: «Он придет, наш светлый Гость. Из распятого терпения вынут выржавленный гвоздь»[83]… Что касается Соболева, то его Путь — это всего лишь попытка освобождения от Его Воли. Вы все прекрасно знаете, что Соболев оказался в узле множества программ, из которого очень трудно выбраться без посторонней помощи и любому из нас.

— Но ведь ты помог ему, почему же он снова пошел не туда, почему продолжает утолять жажду приключений, а не жажду знаний? Как говорят: «Даже мудрец может сесть на муравейник, но только глупец останется на нем сидеть»[84].

— У нас говорят иначе, — улыбнулся Симеон, проживший среди индейцев около двухсот лет. — Только презренный бледнолицый может дважды наступить на одни и те же грабли.

— Может быть, его Путь слишком длинный, — согласился Матфей, — но никто из вас не может сказать, что он не и с т и н н ы й. Реальность больна, медикаментозное лечение, предлагаемое Союзами Неизвестных, не помогает, необходимо хирургическое вмешательство. Другое дело, что к этому процессу подключились темные силы во главе с Монархом, что усугубляет кризис бытия. Если темный аватара — Рыков наберет достаточно сил, с ним не справится и сам Монарх. Не пора ли вмешаться, государи мои?

— Я против, — сухо сказал седоусый и лысый Павел. — Игнорирование принципов Круга, Круга Великого Молчания, и привело к тому, что мы переживаем сегодня. Если и мы начнем поступать, как люди действия, Круг окончательно исчезнет. Я даже считаю, что мы изначально совершили ошибку, сохраняя Великие Вещи Мира, которыми уже начали пользоваться Посвященные низших каст и даже непосвященные. Вы знаете, государи мои, что Посвященный I ступени Котов завладел синкэн-гата? Как это ему удалось? — Павел в упор посмотрел на Матфея. — Это не твоих рук дело, отступник?

— Нет, — с сожалением качнул головой Матфей. — Думаю, что синкэн-гата подбросили Котову иерархи, инфарх или экзарх… а может быть, и Монарх, который сделал нечто подобное, подкинув ликвидатору координаты кодонового схрона. Вот что сейчас главное: нейтрализовать утечку, остановить расползание кодонов по Земле!

— Остановить — значит уничтожить? — уточнил Никандр.

— Как физические объекты — да, уничтожить, но как информационный пакет сохранить в логосе.

— И снова я не согласен, — сверкнул глазами Павел. — Мы ни в коем случае не должны вмешиваться в дела смертных, уподоблять себя кардиналам Союзов, людям действия. Мы Хранители, наша задача…

— Да остынь ты, Павел, — с укоризной произнес всегда молчаливый смуглолицый Иакинф. — Мир изменился, пора менять принципы, чтобы этот мир, а заодно и мы с ним уцелели. Уничтожение ликвидатором людей Круга — не самое страшное. Начала изменяться ткань реальности! Вы знаете, что на месте «Лосиного острова» после боя кардиналов с использованием Сил образовалась локальная депрессия физических законов реальности? В частности — законов термодинамики. Там теперь возможно пересечение слоев «розы», что ведет к непредсказуемым последствиям. А вы знаете, что второй раз зацвели сосны — по всей Земле? Что резко уплотнился озоновый слой? Что пчелы стали летать объемами, то есть шарообразными сгустками, роями, а не по одиночке? Не признак ли это семиуровневого развертывания абсолюта?

Хранители переглянулись.

— Что ты хочешь сказать? — поднял брови Никола Русый.

— Много и ничего, — хмуро ответил Иакинф. — Либо Соболев добрался до Знаний Бездн и стал игнорантом[85], выпав из-под влияния Материнской реальности, либо пробудился Безусловно Первый, и мы ощущаем его приближение.

В зале собора установилась тишина. Хранители слишком долго жили на Земле и слишком хорошо знали друг друга, чтобы спорить или доказывать недоказуемые вещи. Слова Иакинфа лишь заставили их сравнить свои ощущения со сделанным предположением.

— Если пробудился Первый, — сказал Матфей, — тем более надо помочь светлым силам здесь, в нашей реальности. Изменение неизбежно, так почему бы не попытаться хотя бы сгладить его последствия, колебания социума?

— Я тверд в своих убеждениях, — бросил Павел.

Матфей грустно улыбнулся.

— Твердое и крепкое — спутники смерти, нежное и мягкое — спутники жизни[86]

. Ты выбираешь сейчас не между традицией и прогрессом, изменением и стабильностью, а между бытием и небытием, между жизнью и смертью.

— Чего ты хочешь, потрясатель традиций? — глянул на Матфея из-под седых бровей Никола Русый. — Зачем тебе наше благословение? Ведь ты все равно поступишь по-своему.

— Нельзя полностью уничтожить Тьму, но ее можно и нужно ограничить. Появление ликвидатора в Материнской реальности — это наступление Тьмы, наша помощь борцам с ликвидатором — это ее ограничение. И ничего сверх того.

— Как простым смертным удастся нейтрализовать Истребителя Закона, который представляет собой поле сознания вне личности и времени, а не живое существо?

— У них есть воля и есть желание восстановить Закон справедливости.

— Этого мало.