Запретам вопреки

Девушка вышла из комнаты, а я так и стою со стаканом в руке и чувствуя себя полным идиотом. Отношение к Диане сегодня изменилось безвозвратно. Если раньше я воспринимал ее бесполезным балластом, то теперь вижу в ней опасного соперника. Она отважилась бросить вызов мне. Мужчине, который намного старше и сильнее. Далеко пойдет, блть.

Глава 6

Так и не сумев уснуть в эту ночь, я все время прокручивал в голове этот странный разговор с Дианой. И пришел к выводу, что девчонка совсем не так проста, как кажется на первый взгляд. С такой тихой семейной гавани не построишь. Она знает, чего хочет, и идет к своей цели напролом. Девочка не постесняется задействовать даже самые странные методы. От нее исходит такая внутренняя сила, которая совсем не вяжется с внешность. Она кажется хрупкой и маленькой. Но вот считать ее глупой и наивной теперь как-то не получается. Наверняка и Дудаев-старший понимает, что девочка не промах, вот и решил спровадить замуж, пока еще получается на нее влияние оказать.

Да уж. Совсем не о такой жене я мечтал.

По правде сказать, я вообще никогда не мечтал о женитьбе. Зачем, если и так все устраивает? Но эта чертовка доведет до нервного срыва даже самую устойчивую мужскую психику.

Лучше разрубить узел одним махом. Может, мои родители и обещали когда-то Дудаеву, но я на такое подписываться не согласен.

Дождавшись утра, я отправляюсь к Дудаевым. Решение принято. Нужно поставить точку во всем этом фарсе.

– Доброе утро, – приветствует меня Дудаев-старший. Радушный прием, как и в прошлый раз. Он еще не знает о цели моего визита. По спине пробежал озноб от одного высокомерного взгляда хозяина дома, умноженного на мерзкую мысль о том, что я фактически хочу сбежать от обязательств. Но тут же я себе снова сказал, что это не побег, просто не могу я так.

– Доброе утро, – отвечаю, пожимая протянутую мне руку. Крепкое рукопожатие. Как и положено сильному, уверенному в своей властности, человеку.

– Чем обязан столь раннему визиту? – спрашивает он.

– Игорь Азимович, для меня огромная честь быть вашим зятем. Но боюсь, я вынужден отменить свадьбу, – мой голос прозвучал спокойно и уверенно, что удивило даже меня самого. Я уже не говорю про Дудаева, у которого глаза полезли на лоб от последней фразы. Такого старик точно не ожидал. Его седые волосы, кажется, побелели в этот момент еще сильнее.

Дудаев окинул меня презрительным взглядом. Но теперь это был взгляд хищника, прожигающего соперника насквозь. Он не привык к отказам. И таких вывертов не позволит. Ох, поздно я это осознал.

– Ты думаешь, что можешь вот так просто взять и все отменить? – от его тона по позвоночнику пробежал холодок. Теперь я уже не так уверен, что вообще могу что-то решать в своей жизни.

В голове мигом пробежали тысячи мыслей. И последней в сознании промелькнул образ Даши и ее взгляд.

«Мы оба не свободны, Дима», – вспомнились ее слова и тот обреченный тон, которым они были сказаны. Вот почему я здесь.

– Я думаю, что не смогу сделать вашу дочь счастливой, – единственный аргумент, способный переломить ход переговоров.

Дудаев молчит. Он всматривается в мои глаза, читая в них решимость. Я не отступлюсь от своего решения. Наверное, он это понял. Но ничего не сказал.

Молча Дудаев подходит к сейфу, набирает комбинацию кода на дверце. А потом ныряет рукой в глубину массивного сейфа и достает оттуда увесистую папку.

– На, посмотри, – швыряет он папку на стол рядом со мной.

Неприятное предчувствие грядущей катастрофы, но я не даю себе раскиснуть. Медленно открываю папку.

Да, Дудаев не прогадал. Достал туз, который, наверняка, хранил в этом сейфе долгие годы. Старые договора, какие-то схемы, доверенности… Тот самый проект, я помню, когда мой отец вел его… вот только я не помню, чтобы руки его были замараны такими махинациями. Всю свою жизнь я считал своих родителей, если не святыми, то честными людьми. Я был уверен, что они достигли всего благодаря смекалке и деловому чутью отца. Но никогда, даже в самых страшных снах, я бы не мог представить, что все это нажито таким путем. Столько грязи и компромата я не держал в своих руках никогда в жизни. И сейчас, глядя на папку, мне кажется нереальным, что весь этот мусор касается моих родителей – самый дорогих моей памяти людей.

Чертов ты сукин сын!

Хорош тесть. Хранил столько времени всю эту грязь.

Неужели он посмеет обнародовать все это теперь? Теперь, когда их давно нет в живых?! Нет, это уму не постижимо. Их репутация честных граждан навсегда будет замарана этой грязью. Я просто не могу допустить такого.

– Вы не посмеет, – вырвалось у меня резкое. На что Дудаев зло ухмыльнулся.

Он посмеет. Еще как посмеет. Это видно по его ледяному взгляду. И только тот, кто не знает этого человека может думать, что его хоть что-то может остановить. А ведь Диана предупреждала меня… Надо было послушать девчонку. Но теперь поздно.

– А ты проверь, – говорит Дудаев высокомерно, медленно опускаясь в кресло.