Запретные удовольствия

– Нет-нет, не надо. – Он чуть наклонился, стащил с себя рубашку и швырнул ее в угол. – Мужчина должен максимально использовать свои преимущества. Если моя грудь является таким пунктиком для тебя, я всегда буду ходить без рубашки.

Потрясенная своими ощущениями, Полли уткнулась лицом в его плечо.

– Эй, – позвал Нэсти; поглаживая ее по волосам. – Полли, что с тобой?

– Ничего.

– Ничего? Ты полагаешь, я не вижу, что с тобой происходит?

– Я смущаюсь.

– Ну, хорошо, я попробую помочь тебе. Станет ли тебе лучше, если я скажу, что в тебе нет ничего, что не возбуждали бы меня?

Она не ответила, еще крепче прижимаясь к его груди.

– Если ты обещаешь не кричать, Полли, я помогу тебе немного поостыть. Я мог бы снять с тебя платье, ну… и все прочее, и тебе стало бы не так жарко.

Полли завизжала в ответ. При этом она чувствовала себя круглой дурой.

– Это значит «нет»? – спросил Нэсти.

– Да, – ответила она, уткнувшись в его обнаженную грудь.

– Да? То есть ты хочешь, чтобы я раздел тебя?

– Нет.

– Этого я и боялся, – вздохнул Нэсти. – Полли, ты можешь просто прижаться к моей груди и думать о чем-нибудь сексуальном. Это будет прекрасно: как если бы я говорил тебе о сексе.

Он не понимал, какая это ужасная пытка, пытка, которую Полли, однако, не желала прерывать: она привязалась к своему «мучителю».

– Я согласен на все твои условия, – продолжал Нэсти. – Я привык выполнять свои обещания. Я говорил тебе, что собираюсь лечь с тобой в постель. Знаешь, я и сейчас не отказался от этой идеи, но только если ты не против. Если же ты не захочешь, я не стану настаивать.

Ничего подобного с Полли Кроу прежде не случалось. Она сумела выбиться в люди, и теперь новая Полли Кроу пела песни детям всей страны и олицетворяла материнство, теплые пирожки, холодное молоко и многие другие вещи, то есть то, что связано с представлением о счастливом детстве.

– А тебе известно, – прервал ее размышления Нэсти, – что прямо под твоей круглой попкой, там, где твои трусики прикрывают наиболее интересное местечко, находятся мои джинсы, и только они мешают мне забраться под твои трусики и пробраться дальше, в тебя?

Полли вздрогнула, почувствовав, как интересное местечко между ее ногами дрогнуло; сладкая истома распространилась по всему ее телу.

– Но твоя подруга Белинда, – продолжал он, – поделилась со мной мешочком «Вдохновения». Помнишь ее заветные слова? «Предварительные игры». Я собираюсь поиграть с тобой, Полли. Как ты к этому относишься?

Полли, казалось, не подавала признаков жизни.

– Ты не против, да? – спросил Нэсти.

Она не ответила.

– Я бы хотел расстегнуть твой корсаж. Можно?

На сей раз он не стал дожидаться ответа. Чуть отстранив Полли, Нэсти опустил ее руки себе на бедра и стал расстегивать ряд маленьких кнопок на ее груди.

– Белый, – пробормотал он, глядя на ее скромный бюстгальтер. – Красиво. Но уверен: ты чувствуешь себя более комфортно без него. Твои груди словно просят, чтобы их поддерживали мои руки. Ты не думаешь, что им так будет приятнее?

«Когда Нэсти сказал, что будет говорить о сексе, он, наверное, имел в виду именно такие слова», – подумала Полли.

– Где он расстегивается?

– На спине, – услышала она свой голос и не узнала его.

Нэсти призадумался: что же делать дальше? После минутной заминки он приспустил рукава ее платья, так что Полли едва могла шевельнуть руками, и попытался на ощупь расстегнуть бюстгальтер.

– Должен признаться, – заявил он, когда ему наконец это удалось, – что мне пришлось потрудиться. – Его руки скользнули под бюстгальтер и легли на ее груди.

Полли невольно отметила контраст – его загорелые руки на фоне ее белой кожи. Она попыталась высвободить руки и скинуть с себя платье. Нэсти помог ей опустить его пониже, затем стащил с нее бюстгальтер и бросил его на свою рубашку.

По-прежнему держа Полли на коленях, Нэсти посмотрел на ее грудь и сказал:

– Мои мечты сбываются. У тебя превосходная грудь, как раз для меня. В тебе все как раз для меня.

Как бы подтверждая свои слова, он принялся ласкать ее, поглаживая по плечам и спине. Затем свел ее груди вместе и прижался к ним лицом. Вдохнув восхитительный аромат ее плоти, Нэсти стал покрывать ее грудь поцелуями.

Полли выгнула спину и откинула назад голову. Нэсти, целовавший ее грудь, соски, однако же, не трогал. Он видел, что сводит ее с ума, но хотел еще раз в этом убедиться.

– Ляг, – неожиданно сказала Полли; ее глаза открылись, но по-прежнему были подернуты поволокой.

Нэсти послушно улегся на диван и вытянулся во весь рост.

Скинуть расстегнутое платье было несложно – несколько секунд спустя оно упало на смятую рубашку и бюстгальтер. Полли, оставшаяся в одних белых трусиках, снова забралась на Нэсти, усевшись верхом ему на живот.

Нэсти Феррито расплылся в блаженной улыбке, изобразив нечто такое, что запомнилось Полли навсегда, – однако словами этого не описать. Пресекая попытку Нэсти обнять ее, она сцепила свои пальцы с его пальцами и подняла руки высоко над головой.

– Полли… – простонал он.

– Молчи, – сказала она. – Слушайся меня, доверься мне, тебе это понравится.