Запретные желания

– У меня не хватает терпения выносить эти вздорные выходки, – ответил он. – Беда в том, что она избалована до крайности и не терпит, когда ей перечат!

– О да! – ответила она. – Но вы же не хотите, чтобы она доплакалась до горячки.

– Чепуха! – раздраженно бросил он и хмуро добавил: – В любом случае я не хочу, чтобы она утомляла вас! Боюсь, что несколько недель нам придется терпеть ее дурное настроение. Пока Эллендейл не уехал, с этим ничего не поделаешь, но как вы смотрите, если я сниму дом в Брайтоне, чтобы не ехать домой в Мерион в конце сезона? Помните, как она рассердилась, когда я отказался повезти ее туда? Целую неделю смотрела на меня волком! Что ж! Приемы у Принни – не совсем то, что я бы выбрал для нее, но если бы эта поездка могла ее отвлечь!

– Может быть, она немного отвлечется, – ответила она. Потом подняла глаза и после минутного колебания добавила: – Только на это не следует надеяться. Я не хочу сердить вас, Кардросс, но, по-моему, вы не вполне понимаете. Вы надеетесь, что Летти забудет мистера Эллендейла, но это не так. Видите ли, она любит его!

– В ее-то возрасте! Что она в этом смыслит?

Она слегка покраснела и не без труда проговорила:

– Я ведь была не намного старше… когда вы сватались ко мне.

Он поглядел на нее так, будто она застала его врасплох. И ответил не сразу, как будто тщательно выбирая слова:

– Да, не намного, это правда, – сказал он.

Глава 10

Весь следующий день у нее было подавленное настроение, которое рассеялось, только когда они стали собираться в гости. Утро началось неудачно – с получения очередного напоминания от мадам Лаваль, которое повергло Нелл в такой горячечный ужас, что она, уже не заботясь о том, чтобы не надоедать Дайзарту, тут же подала ему домой письмо, умоляя либо сказать ей, что ей делать, либо взять для нее ссуду у приличного ростовщика.

Едва она отправила письмо, к ней вошла Марта с запиской от своей хозяйки. Как выяснилось, Летти плохо спала ночью, проснулась с зубной болью и просила избавить ее от необходимости сопровождать золовку на Норт-Одли-стрит, куда они собирались с утренним визитом к дамам Берри.

Нелл нашла страдалицу еще в постели, с припухшими глазами, но удивительно хорошенькой и без всяких признаков флюса. Это говорило о том, что, по крайней мере, никакого воспаления у нее нет; но когда Летти умирающим голосом заявила, что боль, наверное, пройдет, если она полежит в постели, Нелл стала решительно настаивать, чтобы она пошла к дантисту. Сопротивление Летти нисколько ее не удивило, ибо она и сама едва ли испытала бы восторг при необходимости удалить зуб; но когда Летти наконец согласилась пойти к врачу, но только вместе с Мартой, и потому Нелл не стоит откладывать визит на Норт-Одли-стрит, она начала подозревать, что зубная боль имеет какое-то отношение к этому визиту. Покойная леди Кардросс была подругой обеих сестер Берри, но ее дочь, не испытывавшая никакой благодарности за их заботу о ней, уже не знала, какой еще изобрести предлог, чтобы только не ходить к ним. Она говорила, что мисс Берри очень любопытна, а мисс Агнесс недобрая и для нее не было ничего скучнее, чем необходимость поехать в Литтл-Строберри и провести с ними целый день. А когда мисс Берри во время своего длительного визита к дамам Мерион со вздохом призналась, что вынуждена была сдать Литтл-Строберри в аренду, Летти так заметно просияла, что Нелл стало стыдно за нее и позже она сделала ей серьезный выговор за бессердечность и невежливость. Поэтому она внимательно посмотрела на страдающую красавицу и сказала, что сама отвезет ее к мистеру Тилтону. Будь она в менее угнетенном состоянии, она бы непременно расхохоталась при виде испепеляющего взгляда, брошенного Летти в ее сторону из-под длинных загнутых ресниц.

К счастью для Летти, которая так и тряслась от страха, когда наступил момент усесться в зловещее кресло мистера Тилтона, сей достойный доктор счел, что с ее зубами все в порядке. По его мнению, боль, которую она столь храбро терпела, была следствием нервного тика. Он прописал ей постельный режим и несколько капель лауданума в качестве успокаивающего средства; Нелл безжалостно заставила сопротивляющуюся золовку выполнить это предписание, в результате чего к четырем часам Летти заявила, что совершенно здорова, и начала наряжаться к вечернему приему. Она была в плохом настроении, но, к некоторому удивлению и к большому облегчению Нелл, после вчерашней вспышки ни разу не завела разговора о жестокости Кардросса. Казалось, она поняла, что его ничем не проймешь; и хотя опущенные уголки ее губ и печальный взгляд предвещали приступ дурного настроения, Нелл сочла, что это более терпимо, нежели те изнурительные и совершенно бесплодные разговоры, которые ей приходилось вести до этого момента.