Запретный камень

– Хорошо, будем считать, что выполняем последнюю волю покойного и идем по ключам, – резюмировала Лили.

Вейд наклонился над гномоном, который в темноте напоминал курок.

– Если продолжить от него прямую линию, то она упрется в пол с правой стороны у дальней стены склепа.

– Мальчики, – позвал Роальд сыновей, и они вместе подошли к входу.

Внутрь вела потемневшая бронзовая дверь. Широкая и массивная, будто в каком-нибудь бомбоубежище, она крепко сидела в хорошо смазанных петлях – едва они втроем надавили на ручку, как дверь поддалась легко и бесшумно.

За ней открылось темное помещение.

Лили включила фонарик на мобильнике. Его слабый луч осветил темноту склепа. В центре стояли два чистых каменных саркофага, один из них совсем свежий, в каменных крышках были вырезаны фигуры, накрытые саваном.

– Теперь дядя Генри снова вместе с женой. Вейд, доктор Каплан, мне так жаль, – шепнула Лили.

– Спасибо, – ответили отец с сыном.

Даррел вглядывался в темноту.

– Гномон указывает в тот дальний угол. Лили, посвети…

Слабый луч выхватил из темноты лишь бетонные блоки. Больше ничего примечательного в заднем углу не нашлось.

– Посвети сюда, – попросил доктор Каплан, показывая на стену. – Выше, выше. Стоп!

Примерно в центре стены оказался вырезанный из камня рельеф Солнечной системы – именно так, как ее представляли много веков назад. Солнце в центре, семь идеально ровных колец вокруг и на шести из них маленькие полусферы планет.

– Гелиоцентрическая система Коперника состояла из шести планет и сферы неподвижных звезд, – начал объяснять доктор Каплан, отсчитывая планеты от Солнца. – Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер и Сатурн. Нептун, Уран и Плутон открыли только после изобретения телескопа.

– В послании говорится, что Земля вращается. Вдруг так и есть? Лили, дай-ка фонарик… – И Бекка, подсвечивая себе, подошла к стене. Планеты представляли собой вырезанные из камня полусферы разных размеров. – Земля третья?

– Да, третий камешек от Солнца, – сообщил Даррел.

Бекка положила руку на полусферу. Ничего не произошло. Надавила – ничего. Тогда она обхватила планету ладонью и повернула. Донесся еле слышный звук, похожий на скрежет камня по камню. Посветив в угол, из которого шел звук, они увидели, что один из блоков приподнялся над полом – легко, будто на хорошо смазанном механизме.

– Вот это да!

Вейд опустился возле камня на колени. Под ним на краю каменной плиты он увидел углубление, а внутри – ржавое железное кольцом, в которое легко поместилась бы ладонь.

– Даррел, помоги мне.

Мальчики вместе взялись за кольцо и потянули изо всех сил. Каменная плита поднялась.

Глава двадцать первая

– На кладбище! – приказала Галина Краузе с заднего сиденья.

Джипы один за другим, едва не сцепившись бамперами, сорвались с места. «Караван зла» отъехал от подъезда Фогеля.

– Зачем нам туда? – не удержался от вопроса Эбнер и тут же мысленно обозвал себя дураком: мог бы и смолчать. Он втянул голову в плечи и сосредоточенно застучал пальцами по клавиатуре.

Галина медленно подняла голову и посмотрела на него.

Смотрит так, будто вот-вот прибьет. Лучше не поворачиваться. Или все-таки сказать, что я думаю, что экономка не сказала нам ровным счетом ничего?

– Ты думаешь, что экономка ничего не знает.

Как она это делает? Умеет читать чужие мысли? Как-то… не по-человечески. Хотя, если выглядеть, как ангел во плоти, человечность тут ни при чем.

Ему повезло: в голосе Галины не было злости – лишь удивление. А значит, он в безопасности. Пока.

– Честно говоря, да.

Галина смотрела на мелькающие за окном машины.

– А зря. Фрау Мюнх, конечно, старая слепая курица, но кое-что ей известно.

– Haus Kupfermann? – Эбнер снова застучал по клавиатуре серебристого ноутбука. – Она могла все выдумать, даже под угрозой смерти. Но проверить мы обязаны. А ближайший «Дом Купферман» – гостиница в Баварии. Разве мы едем в Баварию?

– Ты не учился у покойного? – спросила Галина. Указательным пальцем она медленно провела по свежей ране у него на виске, но, несмотря на нестерпимую боль, попросить ее убрать руку он не мог. – Я сразу поняла, что Фогель скрыл за этими словами. Семейный склеп его жены. Ключ к первой Реликвии скрыт в склепе. Ты выяснил их имена?

Эбнер подождал, пока она уберет палец от раны.

– Скоро выясню. Но, похоже, обычный турист с детьми.

Галина снова впилась в него ледяным взглядом.

– Американец явно был знаком с Фогелем и, скорее всего, не так прост, как нам бы того хотелось. Пусть на кладбище нас встретят Черные Вороны. Или ты не знаешь, сколько раз в судьбы мира вмешивались дети? Напомнить тебе историю… Ганса Новака?

Эбнер в очередной раз склонился над клавиатурой ноутбука. Она назвала имя. Назвала имя, которое нельзя называть.

– Нет, мисс Краузе. Конечно, нет.