Запутанная любовь

Я смеюсь над его вопросом, садясь на один из диванов.

— Все еще такой, папа.

Откинувшись на спинку стула и сделав еще один глоток, он улыбается, глядя на свой стакан.

— Как Алэйна?

Моя семья любит Алэйну, они взяли ее под свое крыло с первого дня. Не то, чтобы она нуждалась в этом, у Алэйны была очень сильная поддержка от бабушки и тети.

— Она хорошо, действительно, хорошо. Теперь у нее есть парень.

Доминик заходит в тот момент, когда я это упоминаю.

— У Алэйны есть парень? Расскажи, — улыбается он, поедая арахис.

— Он... интересный.

Доминик изменяется в лице.

— Интересен в хорошем и плохом смысле?

Я должна быть осторожна с тем, что говорю об Алэйне в стенах этого дома. Всегда забываю, что мой брат был первым у моей подруги. Я чуть не убила их обоих, когда это случилось, и не разговаривала с ними несколько недель, пока не успокоилась.

— Хм, трудно сказать. Она ему действительно нравится, так что это все, что имеет значение, — я встаю с дивана и вытягиваюсь. — Я собираюсь пойти и устроиться.

Доминик смотрит на меня с ухмылкой.

— Сестренка? Держись подальше от Нокса, когда он начнет.

Я опускаю руки в раздражении.

— Ха-ха, очень смешно. Звучит так, будто я людоедка. Уверяю тебя, я буду держаться подальше.

Его грудь трясется от смеха.

— Ну, я бы...

Я стреляю в него взглядом с усмешкой на лице.

— Заткнись, Дом, не будь мудаком. Я больше не такая.

Он смеется, приподняв брови.

— О, да? Потом расскажешь, как провела каникулы в Кали?

Я смотрю на него, высоко подняв подбородок. Я забыла, как близки эти двое, они сводят меня с ума, оба.

— Это... не думаю, что ты хочешь услышать подробности, — я поворачиваюсь и направляюсь к гостевому домику, прежде чем сказать что-то совершенно нахальное, что в конечном итоге приведет меня к неприятностям. Я иду мимо сада, который все еще выглядит ухоженным. Это заставляет меня грустить, потому что это был любимый уголок моей мамы во всем нашем ранчо. Затем прохожу мимо большого бассейна в гостевой дом. Включив свет, вижу, что все по-прежнему, очень похоже на холостяцкую берлогу, потому что мои братья всегда остаются здесь, когда возвращаются. Я кладу сумочку и вытаскиваю телефон, чтобы включить его, вижу десять пропущенных звонков и два сообщения от Блейка. Решив не открывать их, выключаю телефон и кладу его в верхний ящик до конца моего пребывания здесь.

***

На следующий день я открываю глаза и вытягиваю руки. Я чувствую себя не очень хорошо и мчусь в ванную. Войдя назад в свою комнату, надеваю летнее платье, заплетаю волосы в свободную косичку и направляюсь в главный дом, чтобы найти брата. Открыв заднюю дверь, я вижу Дома, стоящего там и разговаривающего с молодым парнем, за улыбку которого можно умереть.

— Эй, хочешь пойти пообедать? — спрашиваю я брата, который смотрит то на меня, то на сексуального парня, стоящего на кухне.

— Да, дай мне минутку, дорогая. Сейчас приду.

Я улыбаюсь и иду наружу, оценивающий взгляд от красавчика не остается мною незамеченным. Я сажусь в машину и терпеливо жду Доминика, он выходит только через пять минут. Останавливается по пути ко мне, засовывает руку в карман и наклоняет голову в сторону, затем поднимает руку и машем мне подойти к нему. Закатив глаза, я выпрыгиваю из машины и спрашиваю:

— Что?

Он идет к гаражу, открывает дверь и показывает мне старый отцовский «Камаро» 1967 года.

— О, я совсем о ней забыла, ты ее починил?

Он широко улыбается.

— Конечно, все сделал.

Я иду к пассажирскому сиденью, а он останавливается.

— Что, теперь драгоценная дочь хочет играть в принцессу? С каких это пор ты не хочешь водить машину, Вик? Садись на водительское место.

Я смеюсь, возвращаясь к нему, и хватаю ключи.

— Боже, конечно, нет. Это никогда не изменится.

Я сажусь на водительское сиденье, и машина оживает. Ощущение глубокого грохота восьмицилиндрового двигателя подо мной удивительно. Я хлопаю в ладоши от волнения, глядя на брата, который смеется сидя на пассажирском сиденье. Выезжаю из гаража как раз в тот момент, когда мой отец выходит на крыльцо, он, улыбаясь, смотрит на нас. Я вижу, когда его охватывает осознание, потому что его выражение внезапно становится серьезным.

— Доминик! Вытащи ее задницу из этого кресла прямо сейчас, для нее эта машина слишком сильная.

Я хихикаю, глядя на брата.

— Мне ехать?

Он смеется, потирая подбородок и кивая головой.

— Да, сделай это.

Я отпускаю сцепление и начинаю давить на газ, ожидая, пока увеличатся обороты, я нажимаю газ и отпускаю сцепление, когда передние шины останавливаются, а задние начинают вращаться, мгновенно создавая дымовые облака. Доминик и Джейкоб научили меня, как делать пробуксовку, когда мне было десять, но мой отец понятия не имел. Я слышу крики, доносящиеся из дома, но я никого не вижу из-за облака дыма, которое окружает все внутри и снаружи автомобиля. Доминик и я смеемся до упаду, мне нравится его заводить. Решив, что отец все еще нужен мне живым, я останавливаюсь и оставляю машину стоять на месте. Как только облако рассеивается, вижу своего отца, стоящего, уперев руки в бока и с маленькой улыбкой на лице.