Заратуштра, или Хождение духа Ницше

– Вот посмотри на эту плошку риса, Заратуштра. Если буду есть скудно – наступит чувство голода. Следовательно, малость риса станет причиной моего страдания. Но вот я съем всю плошку риса и стану сыт. Следовательно, тот же самый рис окажется причиной моего счастья.

Добро и Зло – полярные понятия, значит, и причины их также полярны и должны быть устойчивы так же, как устойчивы Добро и Зло.

Но разве причина моей сытости, моего счастья устойчива, если она может в разных обстоятельствах быть то исходом страдания на меня, то схождением на меня счастья?

Ты часто видел глупцов, которые, перекинув груз с одного плеча на другое, испытывают счастье. Разве это – не извращённое сознание? И это второй мой пример.

А вот и иная история. Лежащая на ладони ресница не ощущается людьми, но когда она попадает в глаз, то причиняет боль и неприятности. Так и глупцы, подобные ладони, не чувствуют разницы, то есть не чувствуют страдания как факт обусловленности, но мудрые, подобно глазу, испытывают от неё чрезмерные муки.

Следовательно, счастья как такового не существует, так как у него нет устойчивой причины!

*

Катящийся валун логики сбил Заратуштру с ног, но не смог смять его.

– Пусть я смотрю на кучку гороха – зёрна страданий и никчемности, в которой можно с трудом различить зёрна фасоли, зёрна радости или счастья. Что можно сказать в целом об этой кучке зёрен? – бросился в атаку Заратуштра.

– Это есть кучка страданий!

– Но что такое страдание?

– То, что по сути своей неприятно.

– Как ты это понимаешь?

– Это есть то, что приносит вред.

– Значит то, что приносит пользу, – зёрна фасоли – есть истинное счастье, и хоть в окружении гороха приносящее только радость?! Тогда зачем постоянно говорить только о страданиях?

Принц улыбнулся.

«Наконец-таки мне удалось увидеть улыбку на твоём лице, – обрадовался про себя Заратуштра. – И, кажется, я начинаю понимать тебя»

И так, подобно Пастырю, погонял свои мысли Заратуштра дальше:

«Вот и тут счастье – не в почёте; как и на страницах Саги распятой Совести, где с этим словом не знаком никто, на тысяче страниц ни одним из персонажей не упоминается это слово! Творение Исадвастара и его внучат – это самая мрачная книга, когда-либо явившаяся человечеству: 613 заповедей её Интродукции слагаются из 365 запретов и 248 повелений; число негативных повелений разбросано по всему тексту этой Саги несравненно больше, чем число позитивных заповедей и предписаний.

Нет! Впрочем, нашёлся один пророк, так определивший, но только в контексте, слово счастье:

«Ибо он угнетал, отсылал бедных; захватывал домы, которых не строил; не знал сытости во чреве своём и в жадности своей не щадил ничего. Ничего не спаслось от обжорства его, зато не устоит счастье его. В полноте изобилия будет тесно ему; всякая рука обиженного поднимется на него»

Вот, как оказывается, в чём счастье! В возможности угнетать бедных, захватывать чужие дома, чрево своё насыщать безмерно… – быть с частью

, с долей украденного и награбленного!

Потом люди забудут о том, какое именно счастье порицал пророк, но будут наставляемы смотрящими: «Счастье – грех! Так говорил пророк».

Слову «сострадание» – главному, ключевому понятию учения Первого – среди сотен тысяч слов той Саги удастся затесаться лишь в четырёх фразах! Слов сопереживать, сочувствовать, соучаствовать… в той Саге нет вообще. Зато имя Мусы-Моисея в тех авраамистических Писаниях – предводителя грабителей и убийц младенцев и имеющего собственный опыт убийства человека – отцарапано аж 982 раза! Трепещите от мудрости его, без него нет истин в мире, что не были бы связаны с именем его, изречены или содеяны им! Именно он, как оказывается, открыл «новые» истины!

Как же смеялись тогда скрижали, а Макошь роняла слёзы!

А не открой внучонок эти «истины», так народы до сих пор повально убивали бы друг друга, не ведая, что это – плохо, повально воровали бы друг у друга, так как не знали до него, что это – плохо; повально не почитали родителей своих…

Но кто тогда кормил бы этих хабиру и производил то, что они воровали и что у них самих воровали; кто бы рожал, если они убивали бы тех, кто рожает; какой бы дед воспитывал не почитающих его детей и внуков, какая бы женщина решилась родить исчадие, которое – и это точно было бы известно ей заранее! – крошки хлеба не поднесло бы ей в старости? Когда говорят о необходимости существования религии обычно имеют в виду, что нужна полиция. Но разве при исчезновении полиции все люди бросаются во все тяжкие?