Заря страсти

— Никогда! — отозвалось эхо. — Ты всегда будешь моей, Рива Синклер.

Услышав свое имя, девушка резко открыла глаза, и сразу реальность навалилась на нее тяжелым грузом. Не было никаких холмов, никаких бабочек, никакого ручья — просто Джефф Бэнкс вновь воспользовался своим правом и пришел ночью в ее спальню.

И в то же время Рива не могла заставить себя злиться по-настоящему. Нега отлетевшего сна все еще окутывала ее нежной дымкой сладострастия, и она даже не пыталась сопротивляться. Все, чего ей хотелось, — вернуть назад свое прекрасное сновидение.

— Мне снились бабочки, — едва слышно пробормотала она. — Их крылья шуршали надо мной, когда я бежала по холму.

— Вот так? — Джефф прикоснулся к ее губам легким, ласковым поцелуем.

Рива снова закрыла глаза. Нежными пальцами он гладил ее тело, постепенно спускаясь все ниже и ниже, целовал шею, плечи, дразнящими движениями языка ласкал грудь. Когда его мужской голод возобладал над терпеливой нежностью, Джефф резким движением вошел в нее, и она застонала.

Как он умел пробудить в ней первобытную страсть, умел заставить ее забыть обо всем на свете! Рива всем телом подалась вперед, подстраиваясь под его ритм, пытаясь вместить его целиком и раствориться в этом движении, распасться на сотню крошечных частичек только для того, чтобы в момент экстаза почувствовать свое непререкаемое единство с мужчиной, который так умело и уверенно вел ее к вершинам наслаждения.

Двигаясь в неторопливом ритме, постепенно наращивая темп, Джефф полностью подчинил себе ее тело, и на сей раз она ничего не имела против его абсолютного доминирования. Здесь, в спальне, под спасительным покровом ночи, они были равны, являясь единым целым, и не было смысла выяснять, кто друг, а кто враг, кто прав, а кто нет. Здесь существовала только одна правда — то наслаждение, которое дарило одно тело другому, те стоны, в которых растворялись их дневные сомнения, а ссоры теряли смысл.

Ощущая нежный шелк ее раскрытого лона, Джефф думал лишь о том, как заставить ее забыться от наслаждения, забыть обо всем на свете, кроме него — хозяина и властелина, дарящего ей самые сочные плоды из тайного сада земных наслаждений. Здесь он был победителем, а она — победительницей, и каждый искренне наслаждался интимной победой другого, без которой была бы невозможна его собственная победа.

Рива слабо постанывала в ритм его движениям, прижимаясь к Джеффу всем телом. Бабочки, недавно кружившиеся в ее снах, теперь трепетали внутри. Каждая клеточка была напряжена и замерла в ожидании желанной разрядки. Однако Джефф не торопил события и, только убедившись, что любимая женщина получила все удовольствие сполна, позволил себе забыться в экстазе.

Позже, когда она, тихая и покорная, попыталась осторожно выскользнуть из-под него, Джефф ласково промурлыкал ей в самое ухо:

— Ох, девочка моя, еще чуть-чуть. Я знаю, что ты устала, но видит Бог, я никак не могу насладиться счастьем ощущать тебя моей женщиной. Когда я в тебе, мне не хочется отпускать тебя, не хочется размыкать объятия, позволяя телам вновь вести отдельную жизнь. Когда я в тебе, я чувствую, что все в мире происходит правильно, так, как должно происходить. Подожди еще минутку, не отрывайся от меня.

Рива покорно затихла, она чувствовала сейчас то же, что и Джефф: ощущала его всем своим внутренним естеством, принадлежала ему вся без остатка. Мягкие волоски на его груди чуть-чуть щекотали ее, и от этого уже странно-привычного ощущения у нее сладко заныло сердце. В эти минуты близости Рива не вспоминала об их вражде: сейчас этот янки был для нее единственным дорогим человеком во всем мире.

Чуть позже, отпустив ее и аккуратно перекатившись на бок, Джефф замер неподвижно, а затем придвинулся к ней. Сначала они молчали, а потом он тихо проговорил:

— Иногда я чувствую себя чуть ли не садистом. Я совсем не даю тебе отдыхать. Но не в моих силах оторваться от тебя, Рива. — Он чуть усмехнулся. — Мне пришла в голову отличная идея: почему бы тебе хотя бы пару часов не отдыхать днем, чтобы ночью… чтобы ночью у тебя были силы — силы на наши…

— …игры, — едва внятно подсказала Рива.

— Нет, не говори так, моя радость, — нежно возразил Джефф. — То, что происходит между нами, далеко не игра и никогда не было для меня игрой. Впрочем, мне трудно контролировать свои чувства и действия, когда я рядом с тобой. Вот, например, сегодня… — Он вдруг замолк.

— Что сегодня?

— Когда я вошел в твою спальню и увидел, что ты уже спишь, то решил не тревожить твой сон. Ты еще очень слаба, моя девочка, тебе нужно больше отдыхать, лучше питаться…

— Ох, опять ты об этом… — нетерпеливо выдохнула Рива.

— Да, и об этом тоже. Наши занятия отнимают у тебя много сил, а ты и так очень слаба сейчас.

— Послушай, Джефф! — Рива приподнялась на локте. — Почему ты постоянно называешь меня слабой? Я что, плохо выгляжу? Или у меня, по-твоему, болезненное состояние? Я обычная женщина, и тебе вовсе не нужно меня жалеть. Я заключила с тобой сделку и готова в полной мере выполнять свои обязательства, но при этом не хочу, чтобы впоследствии ты обвинял меня в обмане.