Зарождение тьмы (ЛП)

И тут мисс Бингем наткнулась на невидимое препятствие и упала, ударившись ладонями, коленями и локтями. Вскочила и, задыхаясь, вновь побежала, чувствуя резкую колющую боль с правой стороны груди. Опять с размаху упала. Встала, бросилась дальше. По лицу струились слезы. Споткнулась. Пошатнулась. Побежала. Споткнулась. Свалилась.

В этот раз она едва сумела подняться. Ее мучили боль и усталость.

«Если бы только видеть, куда идти…»

Прижимая руку к правому боку, где молодое деревце хлестнуло по ребрам, Сара, слишком усталая, чтобы развить приличную скорость, перешла на трусцу и врезалась лицом в дерево.

Отскочила назад. Вдруг сильные руки сжали ее предплечья, и на нее взглянули горящие янтарные глаза.

Оказалось, не дерево.

Завопив, Сара принялась вырываться из последних сил.

- Сара! – позвал знакомый голос, и ее осторожно встряхнули.

Она чуть не падала с ног от усталости.

- Роланд?

- Да.

Опять накатило головокружение.

- Ум-моляю, только не убивай меня, - прошептала беглянка, ускользая в беспамятство.

Роланд подхватил упавшую в обморок Сару. Одну руку подсунул под спину, вторую под колени, поднял пострадавшую и прижал к груди. Голова бедняжки свесилась на бок и опустилась на его плечо.

Острая боль пронзила руку, сломанную его новым злейшим врагом. И так как снова было потеряно слишком много крови, восстановление лишь едва началось.

Но это мелочь, Роланд привык терпеть боль. А вот страх – это нечто новое.

Его охватил подлинный ужас, стоило увидеть, как за уезжавшей Сарой бросился вожак вампиров.

Уорбрук слышал, как один из вновь прибывших вампирам на подмогу, назвал его Бастиеном.

Поддавшись порыву, страж зарылся лицом в спутанные, с застрявшими в них листьями волосы Сары. Приятный цитрусовый аромат сменился запахом лесного перегноя, в котором она вымазалась во время своего забега.

Благодаря сверхсильным чувствам, Роланд уловил ее пусть и учащенное из-за марафона и паники, но сильное сердцебиение.

И его обеспокоило, какое всепоглощающее облегчение он при этом испытал.

Бессмертный поднял голову. Сара выглядела ужасно. В отличие от нее, сам он мог видеть в полной темноте, и его поразил ее внешний вид.

Левая сторона лица была измазана кровью, сочившейся из пореза у корней волос. Одежда порвана в полудюжине мест и так густо облеплена грязью, листьями и травой, что даже если бы он не видел, какую просеку его спасительница проделала, когда падала с холма, то и так бы понял, что она сильно расшиблась.

Повязки, тщательно наложенные им на ее руки, пропали. Из многочисленных царапин на пальцах и ладонях сочилась кровь, в некоторых ранках, в том числе на левом предплечье, виднелись осколки стекла. Правое предплечье и локоть покрыты ссадинами. На плечах, подбородке и ключице уже появились покраснения, которые, без сомнения, в следующие несколько дней превратятся в ужасные синяки.

Саре наверняка было безумно больно, но она не сдавалась.

Добравшись до подножья холма, Роланд с удивлением обнаружил, как она слепо несется по лугу.

Бежит, а не идет.

Он смерил ее хмурым взглядом.

Спасалась ли она от него или от Бастиена?

Как Роланд и надеялся, пока он занялся ублюдком, сломав тому несколько ребер, мисс Бингем без промедления ускользнула, так что и понятия не имела, кто вышел победителем из схватки.

Хотя победой это можно назвать с натяжкой. Бастиен решил удалиться, когда стало ясно, что выиграть ему не удастся.

Страж не погнался за противником, волнуясь за Сару.

Если бы она знала, что за ней следует именно Роланд, остановилась бы или продолжила бег? Бессмертный видел ужас на ее лице, когда она поняла, кто он такой. Тот же ужас, что охватил Мэри, стоило ему по дурости признаться в своей природе.

Они с Сарой едва знакомы, так что его это не должно волновать.

А внутри все равно притаилась боль.

- Ррррр!

Уорбрук напрягся, услышав мужской рев. Предупреждение или вызов на бой?

- Что, черт возьми, случилось с моей машиной?

Маркус.

Расслабившись, Роланд покачал головой и пошел навстречу сердитому другу, стараясь тревожить свою драгоценную ношу как можно меньше.

Он фыркнул, посмеиваясь над собой.

«Драгоценную ношу?» Сара ничего для него не значила и никогда не станет принадлежать ему. Это невозможно.

Неважно, что она одна из самых интригующих женщин, с которыми он знакомился за многие века. И пусть эта добрая учительница смеялась и поддразнивала его, спала рядом с ним на диванчике. Такая нежная и милая.

Теперь, поняв, кто он на самом деле, она будет его презирать.

И зная это, только дурак продолжал бы волноваться о ней.

Глубоко вздохнув, самопровозглашенный дурак поднялся на холм и углубился в лес.

***