Зарождение войны. Борьба прогрессивных сил за сохранение мира.

Вот почему правительство Китая направило письмо на имя генерального секретаря Лиги наций. Китайский представитель просил немедленно созвать Совет Лиги и принять меры для сохранения мира между народами. В этом письме правительство Чан Кай-ши даже не квалифицировало нападение Японии на Китай как акт агрессии, хотя Япония нарушила договор девяти держав, пакт Бриана — Келлога[284] и устав Лиги наций.

При обсуждении письма китайского правительства участники заседания Совета Лиги показали, что они не желают принимать каких-либо действенных мер против Японии. Объясняя это, британский представитель лорд Сесиль заявил: «Япония всегда была одним из столпов Лиги наций»[285]. Он предложил урегулировать конфликт на месте.

Совет Лиги наций принял решение послать японскому и китайскому правительствам телеграммы с предложением воздержаться от дальнейших враждебных действий и найти возможность отозвать свои войска. Таким образом, Лига прибегла к тому способу, который впоследствии неоднократно применялся империалистами: агрессор и его жертва получили одинаковые предостережения. Такое решение Лиги наций не было направлено против Японии. Генеральный секретарь Лиги наций Э. Друммонд в разговоре с японским делегатом отметил «отвагу» японских войск, а к китайскому правительству обратился с предупреждением, что эффективность действий Совета Лиги наций зависит от способности китайского правительства сдерживать антияпонское движение и соблюдать спокойствие[286]

.

В первый же день рассмотрения японо-китайского «конфликта» Совет Лиги наций обратился с письмом к правительству США. «Позиция Соединенных Штатов имеет решающее значение для членов Лиги»[287], — писал в своих мемуарах Вильсон, занимавший в то время пост американского посланника в Женеве.

Американское правительство через государственного секретаря Стимсона дало понять, что США не примут участия в расследовании мукденского инцидента. В кругу советников Стимсон осудил Лигу наций, «старающуюся передать ношу» США, и указывал на необходимость избегать всего, что могло бы вызвать недовольство Японии.

Стимсон телеграфировал в Женеву, что США не будут участвовать в обсуждении «японо-китайского спора» на форуме Лиги наций, и дал инструкции Вильсону всячески противодействовать созданию посреднической комиссии и содействовать тому, «чтобы Япония и Китай достигли соглашения между собой посредством прямых переговоров»[288]

. Высказывание заместителя государственного секретаря Кэстла было более определенным. Он считал, что наилучшим выходом из создавшегося положения «было бы установление полного контроля Японии» над Северо-Восточным Китаем. Естественно, что в Токио испытывали большую признательность за такое «понимание». Стимсон вскоре записал в дневнике: «Японцы очень довольны моей предупредительностью, которую я им продемонстрировал, сопротивляясь слишком суровому обращению с ними…»[289]. Весь капиталистический мир одобрил «тактичную» дипломатию Стимсона. Протестовали лишь жертва агрессии и Советский Союз.

Во второй половине октября на специальном заседании правительства президент США сформулировал свои взгляды по вопросу японских военных действий в Маньчжурии, которые затем изложил в пространном меморандуме. «Предположим, — писал Гувер, — Япония наберется смелости и заявит: „Больше мы не можем терпеть эти договоры. Мы должны указать, что Китай оказался не в состоянии обеспечить должный порядок внутри страны, который предусматривается договорами. Значительная часть территории Китая находится под влиянием китайских коммунистов, сотрудничающих с Россией. Правительство Маньчжурии оказалось в руках военного авантюриста, не признающего китайское правительство, а Китай не принимает никаких мер, чтобы заставить его подчиниться. На этой территории царит анархия, что совершенно недопустимо. Само существование нашего народа зависит от расширения экспорта наших промышленных товаров в Китай и от гарантии поставок сырья из этой страны. Сегодня наша экономика почти парализована в связи с тем, что в Китае происходят беспорядки. Кроме того, при наличии большевистской России на севере и возможности появления на нашем фланге большевистского Китая наша независимость окажется под угрозой. Либо страны, поставившие свои подписи под пактом девяти держав, должны объединиться с нами и восстановить в Китае порядок, либо мы должны сделать это сами в качестве акта самосохранения. Если вы к нам не присоединитесь, мы будем считать себя свободными от взятых обязательств, поскольку ныне обстановка полностью изменилась“.

Америка, разумеется, не приняла бы такое предложение, но и не смогла бы выдвинуть серьезные возражения против этого шага японцев»[290].