Защита "240"

— Нет, его не оперировали. К сожалению, когда мы узнали о нем, он был уже в очень тяжелом состоянии и скоро скончался. С ним не удалось побеседовать, но он, вероятно, и сам не знал, что был именно в Браунвальде. Фашисты доставляли туда людей в закрытых автомобилях. Попадая в подземные клиники, никто из несчастных не знал, где он находится. А предположить, что он был в Браунвальде, можно было потому, что и он выкрикивал немецкие слова: «Включить магнетрон!»

— Зависимость довольно слабая.

Титов внимательно посмотрел на собеседника. Восторженный, увлекающийся и вместе с тем, как видно, рассудительный, он все больше и больше начинал нравиться немало повидавшему на своем веку и хорошо знавшему людей ученому. Титов нарочно рассказал Егорову о Браунвальдском деле несколько схематично, чтобы определить, как тот отнесется к нему, как сумеет разобраться в неясных, сложных вопросах.

— Зависимость, говорите, слабая? Ну, что же, пожалуй, вы правы, действительно слабая. Но кроме этого больного, были найдены еще три человека.

— Оперированные? — живо спросил Егоров.

— Нет. Все они находились на излечении по поводу летаргического энцефалита.

— Летаргического энцефалита? Так, может быть, в Браунвальде над ними экспериментировали с вирусом энцефалита?

— Нет, на это не похоже.

— Почему?

Титов долго не отвечал, задумчиво глядя в окно машины. За окном бежали жиденькие толпы березок, мелькали иногда разлапистые ели — солнечный подмосковный денек казался бесконечно далеким от встававших перед Титовым картин Браунвальда. Но вот лесок кончился, и шоссе побежало вдоль излучины широкой реки. Титов круто свернул и медленно повел машину через мост.

— Мне самому удалось беседовать с одним из больных, — продолжал Титов. — Он был в лучшем состоянии, чем остальные, и из этой беседы я мог кое-что уяснить. Содержали их, как он говорил, очень хорошо. Давали приличное питание. Работать заставляли, как видно, только для того, чтобы поддержать нормальное физическое состояние организма — «эксперимент», по всей вероятности, мог быть проведен только на вполне здоровом человеке. Заметьте себе, Петр Аниканович, никаких лекарств внутрь им не давали, никаких впрыскиваний не делали. Я специально уточнял это обстоятельство. Обращение с ними было хорошее до тех пор…

— До тех пор? — с тревогой переспросил Егоров.

— Пока они не попадали в «рентгеновский кабинет».

— Куда? — изумился Егоров, поправляя очки.

— Больной называл это помещение рентгеновским кабинетом. «В нем было много всяческой аппаратуры, знаете, наподобие той, — говорил он, — что бывает в рентгеновских кабинетах. Даже темно было так, как при просвечивании. Ну вот, после того, как меня просветили, я и заболел, и уже больше не попал в отделение, где нас хорошо содержали». Больной рассказывал, что болезнь протекала бурно. Повысилась температура, начались страшные головные боли, и он стал… спать! Спал он в течение долгого времени, сколько — определить не мог. Спал, как думает, недели две или может быть больше. Истощал, обессилел, начал слепнуть. Что было дальше не помнит. Состояние этого больного вскоре, тоже резко ухудшилось и в бреду…

— Выкрикивал — «Включить магнетрон»?

— Да.

— Магнетрон, магнетрон… Неужели немцы пытались применить биоизлучатели? Неужели они пробовали воздействовать на организм человека…

Егоров замолчал. Машина нырнула в туннель, проходивший под каналом, и некоторое время ехала в полумраке. Егоров протер очки и продолжал только тогда, когда автомобиль снова вырвался на солнечный простор.

— Неужели немцы экспериментировали с биоизлучателями? — задумчиво повторил Егоров. — Но почему тогда люди заболевали энцефалитом?

— Вот это-то и непонятно. Ведь энцефалит, то есть воспаление головного мозга, болезнь инфекционная, не так ли?

— Совершенно верно, инфекционная. Однако возбудитель энцефалита до настоящего времени не найден. Установлено, что он относится к фильтрующимся вирусам. Попытки выделить культуру этого возбудителя пока не увенчались успехом.

— Вот видите, вопрос еще больше осложняется. Значит, природа и происхождение энцефалита изучены пока слабо?

— Да, но диагностика и симптоматика описаны весьма подробно.

— В этом мало утешительного. Так вот, Петр Аниканович, было бы небезынтересно установить, какого типа эксперименты проводились над людьми в Браунвальде. С тех пор, как там злодействовали ученые изверги, прошло порядочно времени. При подходе наших войск они, конечно, все уничтожили. — Титов помолчал. — Все ли? А если где-то сохранено основное? Ведь мы даже не знаем, кто жив из тех, кто занимался этими гнусными делами в Браунвальде… Может, кто-то остался и могут, убежден в этом, могут найтись последователи…

Дальнейший путь к клинике проехали молча. Машина медленно продвигалась с потоком автомобилей, подолгу простаивала у перекрестков и, наконец, выбравшись из центра города, понеслась по широкому проспекту, вдоль которого тянулись ряды старых лип.