Защитник

Новый родился под гулко стучащее сердце и завывания ветра из вскипевшей крови. Ещё секунду назад, до соприкосновения с этими желанными губами, Ранхаш будто бы умирал, а теперь он был готов жить дальше, жить вечно и упиваться наслаждением новой жизни.

Губы его жадно смяли неловкие губы девушки, заставили их раскрыться и безропотно подарить всё то наслаждение, что скрывали. Это было даже лучше, чем Ранхаш представлял. Вкус, мягкость, упругость и лёгкая шершавость… Желание вспыхнуло искрой и тут же взорвалось до пожара, и Ранхаш поспешил утащить Майяри в этот костёр. Его язык торопливо проник в горячую глубину её рта, жадно коснулся нёба и тут же сплёлся с языком девушки. Казалось, тот сопротивлялся или же, наоборот, неуверенно попытался вступить в чувственную игру. Майяри задрожала всем телом и упёрлась руками в плечи мужчины, и тот неохотно отстранился. Янтарные глаза потемнели от желания и горели лихорадкой, ещё мгновение и Ранхаш сорвался бы опять, но девушка сама подалась вперёд и осторожно, словно пробуя, поцеловала его. Мягкий язык нежно коснулся его губ, и мужчина с жаром ответил. Майяри дёрнулась, прижимаясь к нему всем телом и зарываясь пальцами в его волосы. Сильнее, крепче, до боли и железистого привкуса…

С трудом оторвавшись от губ Ранхаша, Майяри глубоко вздохнула и опять поцеловала его. Он ответил с жаром, руки его прошлись по спине девушки, прижимая её ещё крепче к себе. Ноги ослабли, и оборотень упал на колени, утягивая девушку за собой. Отстранившись от её рта, он коснулся губами её щеки и скользнул вниз, с жадностью выцеловывая её шею. Одни боги знают, чем бы всё закончилось, если бы не лёгкий кашель. Ранхаш резко вскинул голову, уставился на Викана и невольно оскалился.

– Благословил так благословил, – одобрительно вскинул брови брат. – Только, Ранхаш, это как бы моя невеста.

Зверь яростно зарычал. Выдержки Ранхаша хватило на большее.

– Не зарывайся, щенок!

Майяри неловко ткнулась носом в его шею и, столкнувшись с взглядом мужчины, тихо попросила:

– Благослови ещё раз.

Как можно устоять? Ранхаш со стоном приник к её губам и остановился, только ощутив вкус крови. Ранка на губе девушки раскрылась, и мужчина нежно лизнул её.

– Я поняла, – Майяри, тяжело дыша, прижалась лбом к его лбу, – в этом мире нет никого, кто бы полюбил меня, поэтому ты будешь любить меня, верно?

Хотелось повалить её на снег и зацеловать до одури, но Ранхаш, подхватив её на руки, с трудом встал.

– Да, верно, – глухо ответил он, опять коснувшись её губ.

Первая жадность, когда он будто бы черпал в ней жизнь, прошла, и теперь он осыпал девушку лёгкими поцелуями. С крыши он спускался как пьяный и лишь чудом не навернулся на лестнице. Сам отвлекался, и Майяри отвлекала, целуя его куда придётся: в губы, глаза, нос, щёки, подбородок, шею, уши, волосы…

Уже внизу Ранхаш опять на краткий миг с жадностью поцеловал её и, оторвавшись, с трудом различил ошеломлённые лица Редия и Ашия.

– Сорвался-таки…

За спиной оказался Шидай, с весёлым изумлением смотрящий на пьяно качающегося сына и нежно льнущую к нему Майяри. Ранхаш мотнул головой и, пошатываясь, побрёл в сторону комнаты девушки.

– И как сорвался… – вниз спрыгнул Викан. – Если бы меня там не было, он бы принёс её позже. Завёрнутую в плащ на голое тело.

Теперь Шидай даже обеспокоился и поспешил за Ранхашем. Тот обнаружился сидящим на постели Майяри. Казалось, он никак не мог оторвать полного безумия взгляда от улыбающегося лица девушки и с силой стискивал одеяло, натянутое до самого её подбородка. На полу валялись её сапоги и чулки, и Шидай, оценив состояние сына, предположил, что тому понадобились все силы, чтобы остановиться только на этом.

– Спи, спи… – тихо бормотал Ранхаш, целуя Майяри.

– Ты уйдёшь?

– Совсем ненадолго… только решу кое-что. Спи. Мы поговорим утром… когда ты придёшь в себя. Спи, Майяри.

Он погладил её по голове дрожащей ладонью и, поднявшись, спиной вперёд, не сводя с девушки взгляда, вышел из комнаты.

– Следи, – велел он Шидаю и направился к лестнице.

– Эй, ты куда? – обеспокоился тот, но сын, чуть не навернувшись на ступеньках, скатился вниз.

– Обалдеть, – поражённо выдохнул Викан.

Лекарь обернулся, услышав хныканье, увидел, что Майяри, усевшись на постели, пытается стащить с себя платье.

– Вот же мировое бедствие, – оборотень тяжко вздохнул и велел остальным: – Топайте отсюда.

Дверь за ним закрылась, и уже из-за неё донеслось:

– Ну иди сюда, помогу. Эх, Майяри, ну отчего ты меня никогда не слушаешься? Сказал же, как выпьешь лекарство, сразу спать. Ждёт теперь тебя утром совсем новая жизнь. И я даже не знаю какая, но, думаю, влюблённый Ранхаш будет ещё тем чудаком. Ну да сама виновата, – и донельзя довольным голосом протянул: – Нарвалась!

Мариш замер посреди коридора, бдительно прислушиваясь к затихающим звукам. Господа уже изволили пойти спать, слуги тоже потихоньку расходились по своим комнатушкам, и дворецкий наслаждался этими спокойными минутами.