Защитник Империи

Оглядевшись в поисках источника магической бури и ничего не обнаружив, я догадался посмотреть вверх. И узрел настоящий смерч, вздымающийся над двором замка огромной, все разрастающейся вширь пыльной воронкой, которая начала не только всасывать в себя пепел и пыль, но и обдирать листву с кустов и подхватывать с земли мелкие камешки.

Обернувшись и бросив взгляд на чернеющий зев подземелья, где, несомненно, можно укрыться от этой рукотворной бури, я прикусил губу и понудил себя подняться и броситься совсем в другую сторону… К стене, где были мои сотоварищи.

Я пробежал ярдов тридцать, когда осознал, что ступаю не по каменным плитам, а по воздуху… Смерч набрал такую силу, что оторвал меня от земли и стремительно закрутил с невероятной скоростью: перед моими глазами все закружилось в безудержном хороводе. И вертелось, вертелось, пока не стало сплошной серой пеленой, вскоре сменившейся темнотой…

Пришел в себя я от звуков чьего-то голоса, произнесшего:

— …а мертвые тела сбросьте с моста в ров.

Я попробовал приподняться, но это оказалось мне не по силам. Такая слабость во всем теле — не передать. Да еще мутит со страшной силой… Так сильно, что единственное желание — это поскорее умереть…

Спустя какое-то время стало малость полегче. Самую малость. Двор замка все еще крутился перед глазами, что вызывало тошноту, но уже не сливался в непрерывную полосу. Я смог наконец оторвать голову от земли и оглядеться.

Этот момент выбрал для того, чтобы появиться на сцене, двойник поверженного нами темного мага. В такой же хламиде с багряными рунами, высокий, худой. Практически брат-близнец. Учитывая, что скрытого под капюшоном лица не видать.

Но я ошибся. Родственниками они явно не были. Это стало ясно, когда маг, подойдя, пренебрежительно пнул обгоревшее тело своего незадачливого собрата во Тьме со словами:

— Ты воистину оказался полным тупицей, Моос. Так бездарно проиграть заведомо выигрышную партию… Для этого надо быть полным идиотом. — Он бросил взгляд по сторонам. — И эти твои богомолы-убийцы, как я и предсказывал, оказались полной ерундой. — После чего еще раз пнул чадящий труп и раздвинул губы в неприятной усмешке: — Ты оказался плохим учеником, Моос. Надеюсь, личем ты станешь гораздо лучшим. — Окончив свою речь, он обратил внимание на меня, пытающегося подволочь к себе стреломет: — О, а этот уже оклемался? Крепкий какой…

Буквально сразу же обзор мне загородили две человеческие ноги, закрытые воронеными пластинчатыми поножами, на голову обрушился тяжелый удар… И сознание мое померкло…

* * *

Я пробудился от чувства холода. Издав мученический стон и опершись на руки, я попытался приподняться с ледяного пола, но тут же рухнул обратно.

— Моя голова… — охнул я, обхватив обеими руками грозящую расколоться черепушку. Так плохо мне еще никогда не было… Даже после самой знатной пьянки, приключившейся на совершеннолетие Вельда…

Но ладно голова, внутри которой словно бьют молоты, с этим еще можно смириться и как-то бороться. Мутит-то меня как… Со страшной силой. Вдобавок ощущается чудовищная слабость, а неясная картинка перед глазами скачет туда-сюда как оглашенная, то приближаясь, то резко удаляясь.

— Этого бросьте сюда, — распорядился кто-то сухим голосом. — И возвращайтесь на свои места. У нас могут быть гости.

По полу гулко затопали, заскрипело железо, и все стихло. А затем все тот же неизвестный спросил:

— Уги, тело моего бывшего ученика уже доставлено в заклинательный покой?

— Угум, — прозвучало в ответ. Кто-то грузно протопал по полу.

Собравшись с силами, я приподнял голову, повернул ее в другую сторону и с невероятным облегчением опустил ее обратно на каменную плиту. Главное сделано — теперь я вижу говорящих. Хотя и смутно… Да и скачут они перед глазами, как блохи…