Защитник Руси

Убедившись, что все получили приказ и подтвердили его, подняв копья с лентами оговоренного цвета, Субэдэй кивнул головой сигнальщику, и тот поднял шест с бунчуком из хвостов красного волка.

Прошло несколько секунд, и ракетные установки начали изрыгать свое содержимое в сторону противника.

Вдруг одна из РСЗО взорвалась праздничным фейерверком, только от этого никому радостно не стало, разве что враг повеселился, ибо неуправляемые ракеты летели в том числе в собственную конницу, натворив дел.

Субэдэй поморщился. Такое время от времени все же случалось, о чем русы заранее предупреждали, так что им даже претензий не предъявить, тем более что случалось это все же не часто.

Но, несмотря на неприятность, своей цели залп достиг, вражеских арбалетчиков накрыло взрывами. Было много убитых, раненых и еще больше разбегающихся во все стороны в панике людей. Осталось их добить.

– В атаку!!!

Вперед пошла лавина из половецких и бухарских туменов. Их было не жалко, опять же, они оставались самыми слабыми из всех в плане боевой подготовки, но на стаптывание пехоты их хватит, если, конечно, успеют добраться.

Не успели.

Германская машинерия разрядилась, в массу легкой степной конницы полетели бочки с зажигательной смесью и гигантские стрелы, у которых позади наконечника находился какой-то сосуд объемом литра на три.

Взбухли огненные вспышки зажигательных снарядов, окатывая неудачников горящими брызгами, и тем всадникам становилось резко не до атаки. Им вторили резкие дымные хлопки пороховых взрывов, что порождало завалы из испугавшихся и упавших коней и людей.

– Так я и думал, – удовлетворенно кивнул Субэдэй, увидев эти взрывы.

Удар машинерии оказался столь массированным и сильным, что половцы и бухарцы, даже если бы и не получили соответствующего приказа и несмотря на грозящее жестокое наказание, все равно могли повернуть назад.

Степняки развернулись и бросились назад.

И тут произошло то, чего ожидали монгольские военачальники, вслед бегущим устремилась немецко-польская конница. Сначала одна группа рыцарей, потом другая, они, словно брошенные камешки, спровоцировали сход лавины.

– Стойте, свинские собаки! – бесновался Фридрих Второй, ведь его тщательно разработанный план битвы летел ко всем чертям из-за своеволия много возомнивших о себе вассалов.

Но, естественно, все его крики пропали втуне, тут кричи не кричи…

Вольница всех этих герцогов, князей, графов и баронов, плюс рыцарская спесь и пренебрежение к врану сделала свое черное дело, и началась погоня за «трусливо» бегущими дикарями.

«И ведь ничего их не учит, – прекратив кричать и ругаться, с грустью подумал император. – Сколько сражений было проиграно в Святой Земле из-за этого их своеволия, и все равно продолжают плевать на приказы. Порядок… Нужен жесткий порядок, чтобы даже пернуть без приказа не посмели!»

– Как же все-таки они предсказуемы, – пренебрежительно фыркнул Джэбэ. – И совершенно ничему не учатся. Ведь сколько раз мы заманивали их в ловушку ложным отступлением?..

– Нам это только на руку, – хохотнул Субэдэй и кивнул очередному сигнальщику.

Тот поднял шест с бунчуком со все теми же красными волчьими хвостами, и вскоре из-за спин всадников со свистом потянулись дымные следы и стали обрушиваться на всю эту увлеченно скачущую массу всадников.

Досталось и своим, отставшим половцам, и бухарцам, коих уже начали рубить раздухарившиеся рыцари, но большая часть ракет попала все же по немцам и полякам.

Среди них начался закономерный бедлам, кто-то в азарте продолжал атаку, кто-то встал, еще часть стала заворачивать коней… появились заторы. И вот в эту бесформенную массу не знающих что делать людей по очередному приказу Субэдэя начали вламываться сотни и тысячи булгар, а также других союзников: валахов и венгров. К ним присоединились развернувшиеся половцы и бухарцы.

Начался неуправляемый замес. Рубка шла дикая и жестокая.

После того как большая часть немецко-польской кавалерии завязла в битве с «татарами», в дело пошли непосредственно монгольские тумены, охватив всю эту массу с флангов, они начали сжимать ее, словно клещами. И те, кто еще совсем недавно активно рвался в бой, стали пытаться всеми силами из него выйти. И значительной части это удалось, ведь окружение было не полным.

Собственно, монголы и не думали производить полное окружение. Ведь пехотинцы-стрелки уже оклемались от удара по ним ракетами и, подгоняемые командирами, вновь выстроили коробочки, готовые приласкать из арбалетов и луков своих врагов. Вот только вместо врагов на них стали выскакивать сначала отдельные рыцари, потом небольшие отряды, и вскоре с поля боя, не разбирая дороги, стали выходить целые сотни.

В какой-то момент выход рыцарей из боя превратился в повальное бегство, словно прорвало плотину, и все сокрушающим потоком хлынула вода, и эта вода смяла стоящее на их пути препятствие, тех самых стрелков.