Заслони меня собой

– Он сказал, что с твоей работы, – пояснил муж. – То ли администратор, то ли менеджер, кто вас разберет…

– Так это все-таки Федор? – я злилась на его непонятливость. Неужели так трудно спросить имя, чтобы я не гадала. Можно позвонить в кафе, спросить… Нет, слишком опасно и страшно. – Артем! Умоляю, если еще кто-то придет, никому не говори, где я!

Я отключила телефон, борясь с непослушными пальцами. И что теперь делать? Неизвестно, кому он все выложил. Единственный способ все выяснить – позвонить Федору и узнать, не он ли это был.

С другой стороны я уже убедилась, что Федор трус и сдаст меня в два счета. Придется уезжать из села, только брата предупредить надо.

Какое-то животное чутье вдруг погнало меня из дома. Мне плотно сели на хвост и все чего я добьюсь, если буду упорствовать – выведу на свое логово врагов и рискну жизнью близких.

Но к мужу возвращаться нельзя, а больше в городе пойти не к кому.

Я поспешила обратно, но рядом с «ауди» никого не нашла. Сельская улица была тихой и пустой – уже вечерело, люди сидели по домам. Чувствуя себя неуютно, я добралась до дома и толкнула калитку.

– Юрка! – крикнула я и остановилась, как вкопанная.

Перед крыльцом, растянувшись, словно в прыжке, лежала Ирма. Остекленевшие глаза и криво обнаженные стертые клыки в посмертном оскале… Она мертва.

– Ирма, – я подошла и опустилась на колени, провела по собачьему боку.

Под колкой пыльной шерстью кожа была холодной, как резина. На загривке мех стоял дыбом. Морда в кровавых хлопьях пены. Отравили? Но соседи Ирму любят и травить ее некому, кроме тех, кто хотел проникнуть в дом.

– Юра, – тихо позвала я, надеясь, что он откликнется.

Я выпрямилась, положив руки на колени, и вытянула шею пытаясь рассмотреть что-нибудь в окнах. В кухонном почудилось движение, но это «вафельная» занавеска гуляла на сквозняке.

Я вскочила и бросилась вон со двора. Участковый жил неподалеку и отлично нас знал – дружил с дедом. Но дома Семеныча не оказалось. Я долго колотила в дверь, его мелкая трусливая дворняжка забилась в будку и ворчала оттуда.

На шум выглянула соседка:

– Ты чего так стучишь? – она козырьком приложила руку ко лбу, закрываясь от тусклого закатного солнца. – Случилось что?

– Ирму убили, – пробормотала я.

– Собаку? – не поняла она. – А Семеныч тебе зачем?

Она с любопытством рассматривала меня через невысокий забор. С ее точки зрения убитая собака – не повод ломиться в дом участкового. Я же не могла сказать – за мной охотятся.

– Юрка заходил, не знаете?

– Не видала, – со значением протянула она.

Под бдительным соседкиным взглядом я вернулась к нашей калитке.

Во дворе ничего не изменилось. Распластанная Ирма лежала поперек дорожки, закрывая путь к крыльцу. Я осмотрелась внимательнее: взрытая земля, утварь вперемешку, словно Ирма крутилась, не разбирая дороги – уже умирающая?

Я перешагнула ее и поднялась на скрипучее крыльцо. Отполированные резные перила казались гладкими от лака. Прислушалась и приоткрыла дверь. Спасибо Юре, петли отлично смазаны…

Он сам лежал в глубине прихожей. Просто очертания, словно брошенные в углу тряпки.

– Юра, – тихо позвала я.

В доме было прохладно и очень тихо. Слышно, как жужжат мухи и бьются в стекло. Из моей прихожей тянуло кровью, и я поняла, откуда здесь столько мух – они роились над телом моего брата.

Глава 10

Ноги меня не держали, я повалилась на колени, цепляясь за дверь.

Брат лежал полубоком, зажав ружье под собой. Он смотрел такими же глазами, что и Ирма – стеклянными и огромными, словно удивился, близко увидев смерть. Лицо, шея, клетчатая рубашка в крови, словно в фильмах ужасов. Я смотрела и не верила, что это мой брат.

– Хозяйка! – раздалось с улицы. – Есть кто? Кто кричал?..

При появлении участкового я совсем расклеилась. Следующие пятнадцать минут я давала показания и пыталась примириться с реальностью. Раскисать нельзя: в коридоре роилась полиция и мне нужно решить, что говорить.

– Ну, Рита, рассказывай, – негромко сказал участковый, садясь за стол напротив.

Я упомянула про «ауди» в кустах можжевельника, но промолчала о яде. Тянуло открыться давно знакомому человеку, но что-то меня держало. Целиком история выглядела бредом сумасшедшего.

Но мой брат мертв – и это не бред.

– Виктор Семенович, – пробормотала я, набравшись смелости.

– Что, Ритонька? – ласково спросил он, заполняя какие-то бумажки на столе.

До меня вдруг дошло, что за нашим семейным столом осталась я и участковый, оформляющий убийство моего брата. Тело из коридора убрали – повезли на экспертизу, как пояснил сосед.

– Пожалуйста, выслушайте меня…

Еле выталкивая слова, я рассказала о происшествии в кафе. Семеныч слушал без тени на лице, даже когда я призналась в убийстве случайного гостя коктейлем «Манхеттен»…

Только хмыкнул и вернулся к протоколу – Семеныч мне не верил.

– Риточка, не нервничай, – миролюбиво посоветовал участковый. – Разберемся.

– Почему вы мне не верите… – пролепетала я. – Позвоните в кафе! Там человек погиб, его рвало кровью! Уверена, Юрку тоже убили они!