Застава на Аргуни

— Недавно я получил письмо от друга из Бирмы. Оказывается, и там население любит вишню и так же, как у нас, заботливо выращивает ее. На Шанском плато ниппонских воинов встречали юные женщины, украсившие волосы и платья лепестками вишни. В руках они держали цветущие ветки. Теперь, знакомясь с ниппонской культурой и бытом, бирманские женщины учатся делать из сакуры букеты в нашем стиле. Как видите, сакура ныне известна далеко за пределами страны Восходящего Солнца. Будьте уверены, Сози, настанет время, когда и на этих вот берегах, — Накамура сделал широкий жест в сторону русской земли, — и на этих угрюмых берегах зацветет наша сакура!

Моторист поглядел на майора. Должно быть, уловив в этом взгляде недоумение, Накамура подчеркнул:

— Да, да, Сози, будьте уверены… Такое время настанет…

— А как же с климатом? Холодно ведь для сакуры в этих краях? — не утерпел солдат.

— Ничего… Вишня — растение, главным образом, умеренных зон северного полушария… Она хорошо приспосабливается… Как мы, самураи… В ней, наверное, тоже струится священная кровь Ямато…

Сделав такое открытие, Накамура самодовольно засмеялся. Солдат расплылся в почтительной улыбке.

— Насчет священной крови Ямато, Накамура-сан, вы изволили сказать очень правильно, — поддакнул он.

Накамура положил пачку сигарет на панель смотрового стекла и кивнул солдату, давая понять, что между ними вполне дружеские отношения.

Вдруг майор встрепенулся, запрокинул голову вверх. До его слуха донесся мерный рокот моторов. Из-за облаков вынырнул самолет. Перелетев границу, самолет начал удаляться, держа курс на север. Накамура вскинул бинокль и хитро улыбнулся.

— Наш. Двухмоторный разведчик «Дзэро», — сказал уверенно он, а про себя подумал: «Ниппонские орлы чувствуют себя как дома. Русские даже не обстреливают…»

Катер выписывал замысловатые зигзаги. За кормой оставались фарватерные знаки, китайские и русские острова, деревушки, заставы, кордоны. Накамура внимательно вглядывался в советский берег и удивлялся. Он намеревался разглядеть новые оборонительные сооружения, новые наблюдательные пункты, уловить изменения или хотя бы признаки их, говорящие о системе пограничной охраны противника. Но ничего нового майор заметить не мог.

Русские деревни словно вымерли. Два-три человека, случайно показавшиеся на улице, — вот все, что удалось увидеть за время пути. Еще больше удивило Накамуру безлюдие на заставах. Только в одном распадке разглядел он в бинокль двух пограничников, спускавшихся верхами к Аргуни, да нескольких часовых на наблюдательных вышках. Однако Накамура знал, что за холмиками в горных расщелинах, в чаще прибрежного лозняка, в россыпях камней, в балках и оврагах прячутся советские солдаты. Попробуй сунься — и все мгновенно оживет. Болотная кочка вдруг окажется зеленой фуражкой пограничника, сосенка ощетинится штыком, щебетанье дрозда вмиг смолкнет, и прозвучит сигнал, извещающий об опасности.

Накамура понимал, что это безмолвие и эта пустынность — лишь приманка для неискушенного, наживка на крючок, попасться на который легко, а сорваться трудно.

«Надо усилить нажим, — думал майор. — Не мешало бы затеять солидную операцию… Странные все-таки эти русские… Неужели их разведка ничего не пронюхала о «Кан-Току-Эне»? Ведь уже полтора года длится разработка этого плана, полтора года в штабе командующего Квантунской армией Умедзу идут усиленные приготовления к выступлению против СССР! Не этими ли деревянными блокгаузами они собираются остановить Квантунскую армию?»

Посмеявшись в душе над странностями русских, Накамура закрыл глаза. Ровный гул мотора, легкое покачивание катера убаюкивали, навевали дрему…

На кордон Уда-хэ Накамура прибыл вечером, когда в домах зажглись огни. Его встретил начальник кордона Ван Мин-до и какой-то незнакомый поручик.

— Зачем привели его? — с неудовольствием спросил майор, когда поручик несколько отстал.

— Это наш новый сотрудник, племянник генконсула Сато… Командирован ко мне в помощники.

Накамура промолчал: «Стоит ли связываться с родственниками этой чванливой дипломатической знати? Накляузничает, потом будут ножку ставить на каждом шагу, успевай только спотыкаться».

Привыкший с полуслова понимать старших, начальник кордона подозвал помощника.

— Поручик Такедзири, прикажите фельдфебелю определить на довольствие и ночлег рядового Сози.

— И поставить катер на катки, — подсказал Накамура.

Козырнув, поручик исчез в темноте.

…Зайдя в квартиру, Накамура отстегнул от пояса палаш, сунул под подушку пистолет, выпил стакан содовой и, присаживаясь на диван, спросил:

— Скажите, капитан Ван Мин-до, кто из ваших надежных людей дома? На кого можно рассчитывать в ближайшее время?

— Господин майор имеет в виду задания на русской стороне?

Накамура наклонил голову.

— Могу я узнать характер задания, чтобы учесть возможности своих людей?

Майор пожал плечами.

— Прошу правильно понять меня, — поспешил разъяснить Ван Мин-до. — Меня интересует характер задания. Только характер. Диверсия, вербовка в сеть, связь с резидентурой, выброска листовок?