Заставлю быть моей (СИ)

Закрываю окно и выхожу из квартиры. Здесь еще тяжелее. Мне нужно уехать. Срочно и желательно надолго.

Надо забыть, но теперь мне это кажется нереальным.

61

Мила

— Мил, что с тобой? — Катя дергает меня за кофту.

— Ничего, в телевизор засмотрелась.

Я его даже не вижу.

Не могу дозвониться до Алекса. С того момента, как он встретился с отцом.

За завтраком легонько спросила Егора, как прошла встреча. Мужчина, не отводя взгляда от экрана телефона, ответил, что нормально. Я надеялась, что он примет его обратно на работу, ведь в новой мастерской Алекс больше устает, и там меньше платят.

— Мил, — Катька повторяется.

— Что? — едва поворачиваю языком.

Всю ночь не спала. Даже думала к Киру поехать посреди ночи, только опять мело и я боялась, что могу не добраться. Надо тащиться через весь город, а застрять где-то в сугробе с незнакомым таксистом я не боялась.

Маму не хотела беспокоить, она после ночного была.

— Может, уже расскажешь?

— Кать, я перезвоню! — сбрасываю вызов и опять набираю Алекса. Пальцы дрожат, но ответ не меняется.

Абонент не доступен.

На часах одиннадцать утра, и я не могу больше ждать. Вызываю через приложение такси.

Через полчаса я под домом Кирилла и, не отрывая палец от кнопки, жду, пока мне откроют подъезд. Наконец дверь открывается, и я даже не ожидая лифта мчу на нужный этаж.

— Привет, — меня неохотно пропускает внутрь хозяин квартиры.

— Привет, где Алекс? — не сняв обувь, бегу внутрь. Бесцеремонно заглядываю во все комнаты — пусто. — Где он?

Теперь я уверена на все сто процентов — что-то случилось.

Кожа покрывается корочкой льда только от мысли, что он меня бросил.

Выглядит все именно так.

Чтобы не гадать, возвращаюсь в его комнату и открываю шкаф: пусто.

Жар проносится по позвоночнику. В горле пересыхает, в голове темнота. Слезы без разрешения катятся по щекам, и, как мне кажется, время остановилось.

— Вот, — Кирилл протягивает мне маленький конвертик. — Мил, держись, — легко сжимает мое плечо и выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Вытираю глаза и открываю конверт.

«Я знаю, как ты зла, но я не мог иначе. Не мог сказать тебе это в лицо, потому что настолько разбит, что еще долго буду собирать себя. Ты еще не знаешь, но мы уже с тобой брат и сестра. Мы не можем быть вместе и не сможем быть никогда. А я хочу. Хочу, но… Я люблю тебя, Мил. Люблю каждой клеточкой. Просто знай.

P.S. Надеюсь у нас будет сестричка…»

— Что это? — реву сминая листочек. — Какая сестричка? — ору на все горло, глотая слезы. Пропускаю тот момент, когда падаю на пол и рыдаю.

— Мил, Мила, — Кирилл пытается меня поднять с пола.

Только я не чувствую ног. Злость поглощает меня целиком.

— Что это? — набрасываюсь на Кира, даже не понимая, что он ни в чем не виноват.

— Отец Алекса сказал, что твоя мать беременна, — спокойно отвечает парень, а я замираю.

— Это не правда, — трясу головой. — Не правда!

Не ожидая ответа, набираю номер мамы. Не здороваясь, задаю вопрос.

— Доченька, ты о чем? Какая беременность? Нет, конечно!

62

За окном мелькают раскрашенные снегом деревья. Машина плавно едет дорогой, а я, как бездушное тело, считаю столбики. Иногда всхлипываю.

Стыдно перед Киром за сцену, и я теперь понимаю, что могла поступить по-другому, но час назад я об этом не думала.

— Держи, — вижу горлышко бутылки, но даже сил нет поднять руку.

— Не хочу, спасибо, — я словно опустилась в пустоту. Темную пустоту.

Глаза пекут от слез. Сердце от разочарования раздирает. Я не могу понять, почему он так поступил. Почему не сказал мне? Неужели боялся?

Мы же были одним целым…

В голове не укладывается.

Злость бурлит в крови, и я даже знаю, что первым сделаю, когда окажусь дома.

— Мила, я тебя прошу. Все наладится. Алекс обещал через некоторое время перезвонить. Я ему все объясню.

— Я не хочу об этом говорить, — не хочу. Кирилл час успокаивал меня, а потом сказал, что отвезет домой. Говорил и говорил, успокаивал, только я не понимала ни слова.

Тело затекло от напряжения и страха. Боль циркулирует венами, опаляя стенки. Желание побыстрее попасть домой уничтожает все предрассудки.

— Спасибо, — едва отстегиваю ремень безопасности. — еще раз извини, — даже боюсь поднять на парня взгляд. Мне стыдно за свое поведение. Никогда не думала, что эмоции могут настолько поглотить. Стереть все — воспитание и предрассудок.

— Все нормально, я понимаю.

На улице долго смотрю на красивый дом. Оперевшись спиной в калитку, как одержимая оглядываю каждую деталь фасада, словно заряжаюсь непонятной энергией. Дышу глубоко и громко, сжимая руки в кулаки.

Еще в квартире Кирилла я написала маме, чтобы ехала домой. Срочно. Она это должна узнать от меня. И только тогда, когда Егор дома. А он дома.

В голове опять темнеет от злости. Бегу к дверям, пока не передумала, не раздеваюсь, сразу пру на кухню, откуда слышу голоса.

— Доченька, что случилось? — мама молниеносно оказывается возле меня. — Ты такое несла по телефону, что я даже не предупредила о своем уходе с работы, уже дома вспомнила.

У меня язык к небу прилипает.

Перевожу взгляд на Егора, спокойно сидящего за столом — взрываюсь.