Заставлю тебя полюбить (СИ)

— Заткнись! Я не хочу тебя слушать, я вообще тебя не хочу ни в каком виде и ни под каким соусом. И видеть я тебя тоже не хочу, — она упрямо закрыла глаза ладошками и тяжело задышала. Его запах ощущался теперь острее, и Багирова взвыла от боли.

Да почему все так? Почему так больно? Почему это случилось именно с ней?

— Ты меня купил. Просто купил. Купил статус, купил красивую куклу, которую можно трахать, да? Так просто ведь?! Она на тебя смотрит глазами надоенной коровы, а ты ее трахаешь, совсем как шлюху с трассы. Не очень дорогую, но легкодоступную. И напрягаться не надо, а зачем? Она сама на все пойдет, потому что любит тебя как сучка. Так, да?! — Мила отшатнулась от Саши. А тот, в свою очередь, шагнул к ней, попытался схватить, но она впервые применила то, чему учил ее отец. Выкрутила пальцы, тянущиеся к ней.

— Блядь, Мила, — Ракитин перехватил девушку со спины и сжал в своих руках так, чтобы она больше ничего не могла сделать. — Ты несешь бред полный! Если бы я просто хотел тебя трахнуть, я бы это сделал сразу. Мозги включи, а? — горячее дыхание опаляло кожу и стало для нее ненавистным. Потому что ей было приятно. Ей были приятны его касания. Его шепот.

Она должна была его ненавидеть! Ненавидеть за все это.

— Это просто детская влюбленность, да и не было там прямо такой любви. Я с тобой впервые почувствовал, что значит любить так, что ты готов и жизнь свою отдать.

— Именно потому ты выбрал меня, точную копию той, что не дождалась тебя с армии, да?

— Бред собачий! Вы вообще не похожи!

И Мила снова заскулила, вырываясь из захватал Ракитина. Если бы так просто было взять и освободиться от его оков. Буквально и фигурально.

— Мне плевать! Мне на тебя и на нее плевать! Ты даже пальцем не пошевелил, чтобы я стала твоей.

— Что ты знаешь вообще о моей любви? Ты совсем девочка, а я человек, повидавший такое, что и в страшном сне не приснится. Что ты можешь мне предъявить? Что я, блядь, понятия не имел, как к тебе подступиться, чтобы не видеть отвращения в глазах? Что я больше всего на свете желал тебя заполучить, прокричать об этом на весь мир? Что даже когда ты стала моей, я терялся в твоем присутствии, хоть сам руководил целым отрядом мужиков и шел под пули? Что с тобой я теряю себя? Ты хочешь мне это предъявить? — хрипел на ухо Багировой Ракитин.

Мила прикусила губу и дышала через раз.

— Ты просто хотел меня. Просто хотел меня. И все… И сейчас ты сначала позволил мне быть униженной. Втоптанной в грязь. Ведь кто я такая? Всего-то твоя жена, вынужденная сидеть на празднике жизни твоей бывшей, которая спит и видит тебя вернуть!

— Ты должна обрастать броней, ты должна расти, потому что ты жена военного. Нам всегда будут тыкать на разницу в возрасте. А я старше тебя, малыш. Слишком, — мужчина развернул к себе Милу и посмотрел на нее серьезно. — Я порву этих шавок, но ты должна расти. Учиться защищаться.

Мила затихла, прижимая кулачки к вздымающейся груди. Ее взгляд превратился в мутное нечто. А Сашин, наоборот, прояснился.

— Ты совсем другая галактика. Слишком, настолько, что даже не сравнить. Я старался, должен был задушить больные чувства к девушке, которую мне нельзя. По определению нельзя. Слишком много «но», а с другой стороны, также много было и «да», твердившего, что можно было бы попробовать. О… Господи, как я хотел вырвать из себя разум и оставить искрить только голые чувства при виде тебя. Что ты можешь знать о моих чувствах? Да, хотел тебя, как же я хотел тебя в своей жизни, но потом понимал, что я — убийца. Человек, способный на страшные вещи, плевать, что по отношению к виновным в большинстве своем, — тихо проговаривал Саша. — Но война всегда беспощадна, она не разделяет женщин, детей и стариков от боевиков, нет, она размывает границы. Кто б только знал, что порой по ночам я и спать не мог, чтобы не видеть тела мертвых людей, абсолютно не причастных ко всей этой вакханалии, которую возглавляет старуха с косой, а также те, кому эта проклятая война выгодна. И только вспоминая тебя, я засыпал. В голове все было проще. И ты была там моя. Почему я такой? Потому что. И очень отличаюсь от того пацаненка, который когда-то испытывал детскую влюбленность к девушке, живущей по соседству. Мил. Я другая версия. И эта другая версия любит тебя, как никогда и никого не любила.

Багирова стояла ни жива ни мертва. Она продолжала смотреть в печальные глаза Саши и чувствовать ту же разъедающую внутренности боль.