Затишье перед бурей

Им было невдомек, что большая часть дома была превращена в небольшой, но достаточно современный госпиталь для фениев. Он не хотел, чтобы других лечили так же плохо, как и его самого, и после восстания фениев в 1867 году два десятка пострадавших, которых искала полиция, преспокойно пребывали у ворот Лимерика, опекаемые двумя врачами, разделявшими взгляды хозяина дома. А теперь там же находились несколько пострадавших в Корке, причем впервые одна из палат была отдана женщинам.

Фергус был одним из немногих, кому довелось гостить у «дяди Джона». Он, кстати, потерял невинность с сестрой одной из дядиных «вдовушек» и именно там познакомился с идеями ирландской независимости, и сам стал пламенным фением.

И вот теперь Фергус, сумевший пересечь практически всю Ирландию, несмотря на то что его усиленно искала полиция, стоял на пороге дома Джона Мак-Крея.

– Ну что ж, заходи, коли пришел, – сказал Джон, и Фергус, войдя, захлопнул дверь. На него сразу же нацелились пять револьверов. Единственный, кого Фергус знал, был его старый знакомый Шон О’Малли, с которым он когда-то познакомился у своего кузена Лиама. И именно Шон, похоже, командовал парадом.

Фергус Мак-Сорли лишь склонил голову.

– Хвоста за мной нет, – покаянным голосом произнес он, – я проверял. Ребята, я вам все расскажу, а вы решайте, как со мной поступить.

Джон нахмурился и посмотрел на Шона О’Малли.

– Ребята, я с вами не пойду, – Шон вздохнул и развел руками, – все-таки он мне родственник. Жаль, конечно, что я такую змею пригрел в свое время у себя на груди. Полиция-то все про тебя знает, Фергус Мак-Сорли, а у меня до сих пор там есть кое-какие знакомства. Мне и про ориентировочку на тебя рассказали, и про то, что ты агентом их побывал. Да и наши уже знали, что ты предатель. Вот только одно радует – что-то ты такое сделал, что полиция для тебя больше не друг. Ну да ладно, ребята разберутся.

Через пять минут Фергус уже сидел в подвале, надежно привязанный к стулу.

– А вот теперь рассказывай всё, гнида, – глядя прямо в глаза Фергусу, произнес Шон. – Зачем ты нас предал? Что они о нас знают? Давай говори побыстрее.

– Подловили меня на бабе, – заныл Мак-Сорли, – и сказали, мол, или ты будешь нам все рассказывать, или мы все твоей благоверной выложим. Я им и рассказал про голубей. И передавал всю голубиную почту. Не знал же я, что они такое в Корке устроят…

– А ты знаешь, что из-за тебя сожгли четверть города? – прорычал Шон. – Что число убитых, покалеченных и изнасилованных до сих пор еще неизвестно, но можно понять лишь одно – их многие сотни? Что твой кузен Лиам был избит до полусмерти, искалечен так, что неизвестно, сможет ли он дальше работать, а его невеста изнасилована английскими свиньями?

– Лиам! – воскликнул Фергус. – Он же вообще не хотел ничего знать про политику! Хотел стать таким, как все англичане.

– Да, Лиам, – подтвердил Шон. – Так что рассказывай дальше, сволочь!

– Ну, – неохотно признался Фергус, – после того, как я узнал, что никакого восстания в Корке не было, я понял, что пора уходить. Попросил Рози помочь – ты ее знаешь… Увидев ее со мной, жена, как я и надеялся, сбежала к матери. А еще Рози договорилась со своим кузеном – когда бобби пришли по мою душу, тот послал мальчишку ко мне, я и успел уйти…

Шон кивнул и произнес:

– А ты не подумал о том, что мы тебя и прикончим?

– Подумал, конечно, – вздохнул Фергус. – Но после Корка мне уже все равно. А после того, что они сделали с моей родней – я и сам готов залезть головой в петлю. Только сначала хочу вам все рассказать: кто меня завербовал, какие вопросы они мне задавали, что они, как мне кажется, знают, а чего не знают…

Шон внимательно посмотрел на Фергуса и задумался.

– Нет, дорогой, – процедил он сквозь зубы, – не торопись следовать за твоим братом Иудой. Ладно, сиди пока и думай. Развяжите ему руки, поставьте столик и дайте пару листов бумаги, ручку и чернила.

– Парни, – жалобно сказал Фергус, – дайте хоть сходить отлить и хоть чего-нибудь попить…

– Вот закончишь, и если нам это понравится, тогда и позволим, – прорычал Шон О’Малли. – А пока терпи. Шеймус и Роберт останутся с тобой, так что без фокусов. Ребята, если он попробует отвязаться – стреляйте по рукам и ногам. Нам он пока полезней живой, чем дохлый.

– Не надо стрелять! – замотал головой Фергус. – Я все сделаю в лучшем виде!

– Вот и хорошо, – кивнул Шон.

– Слушай, Шон, – спросил вдруг Шеймус, – а он не рассказал своим дружкам про этот дом?

– Да не говорил я ничего! – заверещал Фергус. – Иначе они бы давно были здесь!

– Проверим, – немного поразмышляв, произнес Шон. – Хорошо еще, что дом на отшибе и чужих тут не бывает. Этого пропустили, наверное, потому, что его знали. Пойду, проверю. Вернусь через час или два. Ясно тебе, сволочь?

Часа через два Шон вернулся.

– Отведите его на задний двор, – скомандовал он. – Пусть отольет. И сразу сюда. А я пока почитаю, чего он тут накарябал.

Фергусу связали руки, отвязали ноги и вывели его. Через три минуты, когда его ввели обратно, Шон сказал: