Затишье перед бурей

– Мистер Тамбовцев, скажите, вы пришли к нам из будущего, как…

– Как ваш янки из Коннектикута? – улыбнулся он.

– Вот вы и попались… – со смехом ответил я. – Эту книгу я даже не начал писать.

– Мистер Клеменс, – уже серьезно заговорил он, – книга у вас получится замечательная. Равно как и книга о приключениях Гекльберри Финна. А насчет того, откуда мы – можете ли вы дать честное слово, что будете держать все рассказанное вам в тайне?

Подумав секунду, я торжественно сказал, как в далеком детстве, проведенном в городе Ганнибал, что в штате Миссури:

– Честное индейское, мистер Тамбовцев!

– Хорошо, – сказал он, – вы умный человек, и я расскажу вам всё. Но только не здесь. Давайте доберемся до моего кабинета.

Первое, что меня поразило в кабинете канцлера, это были книжные шкафы со стеклянными стенками, за которыми теснились сотни томов. Пожалуй, в Америке не часто увидишь такое изобилие печатного слова. Мы уселись в мягкие кресла, стоявшие по обе стороны низенького журнального столика, и канцлер Тамбовцев начал свой рассказ.

Вряд ли он рассказал мне даже малую толику всей той истории, но и от того, что я узнал от него, я долго не мог прийти в себя, очнувшись лишь тогда, когда мистер Тамбовцев налил мне рюмку водки. Осушив ее одним глотком, как меня когда-то учили русские в Крыму, я сказал:

– Мистер Тамбовцев…

– Зовите меня Александр, – мягко поправил он меня.

– Хорошо, Александр, – ответил я, – тогда и вы зовите меня Сэмом. Александр, а о чем мне можно будет писать в «Нью-Йорк Геральд»?

– Пишите про все, что увидите, Сэм, кроме того, что я вам рассказал, – ответил он, – это не для печати. Я рассказал вам все это только потому, что знаю ваши убеждения и верю, что вы не захотите повторения той истории.

– Да, – сказал я, – но, Александр, что стало ее причиной?

– Деньги, – кратко ответил он, – точнее, та ситуация, когда жажда наживы оказалась важнее верности слову, чести, совести и милосердия. Америка в двадцать первом веке совсем не христианская страна, хотя ее политики то и дело сыплют цитатами из Библии.

– Фарисейство в чистом виде, – вздохнул я и добавил: – Но, Александр, у меня к вам есть один вопрос…

– Спрашивайте, – коротко ответил он.

Я немного замялся, потом заговорил.

– Александр, – сказал я, – мне довелось быть в этом городе несколько лет назад, когда он был еще столицей Османской империи. Теперь я вижу его иным, когда он стал югоросским Константинополем. Сегодня это совсем другой город. Дома остались прежними, но люди в нем совсем другие. Вы навели тут жесточайший порядок, полицейские, или, как у вас их называют – «gorodovye», стоят буквально на каждом шагу. Но при этом никто не выглядит забитым или несчастным, а все довольны. Почему?

– Понимаете, Сэм, – ответил мне Тамбовцев, – бывает порядок ради порядка, а бывает порядок ради людей. У нас как раз такой случай. Городовые стоят на каждом шагу, это да. Но пока не происходит ничего криминального, они ни во что не вмешиваются. Мы за этим строго следим. Если вы заблудились – смело подходите к любому и спрашивайте дорогу. Вам ответят со всем возможным тщанием.

– Хорошо, – сказал я, – запомню. Но, Александр, куда делись все эти воры, нищие попрошайки, грабители и убийцы, которыми город был переполнен в мой прошлый визит?

– Знаете, Сэм, – канцлер Тамбовцев на минуту задумался, – когда мы высадились в тогда еще турецком Стамбуле и взяли в плен самого султана, вся эта публика, огорченная подобным развитием событий, по своему обычаю тут же принялась громить христианские кварталы города и убивать иноверцев. Адмирал Ларионов приказал нашим солдатам немедленно остановить погром и резню. Для наведения порядка было разрешено применять любое оружие, за исключением, пожалуй, только тяжелых пушек.

– И вы их всех… – с некоторым испугом спросил я, признавая, впрочем, в душе необходимость таких жестких мер при столь трагических обстоятельствах.