Заткнись и поцелуй меня

И Питерсон не разочаровал. Он замахнулся и промазал. А Скай – нет. Его удар пришелся противнику по подбородку. Сильный удар. Убрав оружие в кобуру, Скай схватил полубессознательного идиота за грудки, перевернул, уперся коленом ему в спину и защелкнул на его руках наручники. Затем оглянулся на Кэнди. Лицо ее было в крови, но выглядела она не так плохо, как в прошлый раз.

– Мама? – раздался детский голосок, низкий и испуганный.

Скай вскинул голову и увидел выглядывающую из спальни восьмилетнюю дочь Кэнди. В полных ужаса глазах стояли слезы.

– Все в порядке, – сказал Скай ребенку, чувствуя, как желудок выворачивается наизнанку. – Возвращайся в комнату. Больше ничего плохого не случится. – А когда девочка послушалась, обратился к все еще лежащей на полу Кэнди: – Что-нибудь сломано?

Она покачала головой:

– Нет. Ты появился вовремя.

– Скорую вызвать? – Скай задавал этот вопрос каждый раз, хоть и знал, что она ответит.

– Нет. Я в норме.

Неправда. Кэнди облажалась не меньше, чем ее муженек. И впервые в жизни Скай ощутил ненависть к собственной матери. Долгие годы он винил лишь своего старика, но мама тоже сыграла немаловажную роль. Как и Кэнди.

– Ты вновь его впустила.

Как и мать Ская. Вновь и вновь позволяла мерзкому папаше возвращаться.

Кэнди вытерла кровь с губы:

– Он сказал, что изменился.

– Он говорил это и в прошлый раз. И до этого. Бога ради, женщина! Иди взгляни на свою дочь. На ужас, который ты в ней поселила. Называешь себя матерью, но что ты сделала для собственного ребенка?

Рыдая, она потрясла головой:

– Я знаю, что ошиблась.

– Клянусь… если подобное повторится, я прослежу, чтобы девочку кому-нибудь отдали. Сам лично ее у тебя заберу. Поняла? Клянусь богом, женщина, я не шучу. – Глубоко вздохнув, Скай поднялся, схватил Питерсона и рывком поставил его на ноги. После чего задал последний бесполезный вопрос: – Обвинения выдвигать будешь?

* * *

В купленной Скаем голубой пижаме, Шала лежала в постели не в силах заснуть. Вместо этого она думала о нем. Скай утверждал, мол, эта пижама похожа на ее собственную, но здесь на майке имелось кружево, а шорты были короче и облегали сильнее. Наряд посексуальнее, чем другие.

«Или, может, я просто чувствую себя сексуальнее».

Шала приняла душ… даже позаимствовала у Лукаса станок, чтобы побрить ноги. А еще воспользовалась найденной в сумочке косметикой, чтобы подготовиться. «Но к чему?» – вопрошал голос в голове. Она с ним весь вечер проспорила, уверяя, что помада и румяна вовсе не означают, будто она собирается спать со Скаем. Теперь же, столкнувшись с разочарованием, Шала осознала собственную ложь: она была готова к этому шагу. Только вот Ская не оказалось здесь, чтобы шагнуть вместе с ней. По крайней мере, его не было в ее комнате.

Решив, что срочно нужно что-нибудь выпить, Шала поднялась с кровати и тихонько приоткрыла дверь. Кухня и гостиная выглядели пустыми. Расстроенная, она вышла и налила себе молока. Где Скай? Отдыхает в другой спальне? Мысль заглянуть туда показалась чересчур наглой, так что Шала глотнула молока и направилась к окну – вдруг удастся заметить его грузовик. К сожалению, отсюда проглядывалась лишь часть дороги.

Шала распахнула входную дверь. Услышала стрекотание сверчков и шум ночи и шагнула на крыльцо, чтобы увидеть подъездную дорожку. Темнота заставила вспомнить парня в лыжной маске, и Шала замерла.

– Тебе не стоит…

Голос из ниоткуда. Пораженная, она развернулась, сердце колотилось как бешеное. На крыльце, опершись спиной на грубую внешнюю стену дома, сидел Скай. И вытирал с головы и лица молоко. Неужели она?… Шала уставилась на пустой стакан. Ага, все на него выплеснула.

– …не стоит здесь находиться. – Скай вытер руку о рубашку и попытался высушить остальное.

Из горла Шалы едва не вырвался смешок.

– Прости! Ты меня напугал.

– Хорошо, что у меня нет непереносимости лактозы.

Шала рассмеялась. Грудь наполнило светлое легкое чувство, то самое, что, кажется, всегда возникало, когда рядом Скай.

– Что ты здесь делаешь?

Он улыбнулся, но как-то натянуто. Шала приблизилась и заметила затравленное выражение в его глазах.

– Кроме того, что жду молочного душа?

– Ага, кроме этого. – Она перевела взгляд на стоящую рядом бутылку. Уловила запах виски.

– Просто размышляю. А ты? Ты не должна выходить на улицу в одиночку, когда…

– Я не могла заснуть. Решила, что свежий воздух поможет.

Ну ладно, наглая ложь, но не признаваться же, что искала его! Шала пристально посмотрела на Ская, и он отвернулся.

– Лукас сказал, тебя срочно вызвали.

– Угу.

– Это связано со мной или с камерой?

– Нет.

– Случилось что-то… плохое?

– Да.

Голос его был холодным, мрачным, и Шала заколебалась.

– Хочешь об этом поговорить?

– Обыкновенное дело.

Она не поверила. И, попытавшись сказать что-нибудь правильное, спросила:

– Ты не против компании? Или предпочитаешь размышлять в одиночестве? – Тишина. – Тогда я пойду.

Молчание ведь тоже ответ.