Завещание 2. Регина

Свадьба была скромной. И то не свадьба, а простая роспись. Жених был в джинсах и футболке, невеста в простом светло-голубом платье, но от того, как от них искрило, можно было снабдить электроэнергией не только Березово, но весь Ханты-Мансийский автономный округ. А я была счастлива по-настоящему. За маму. За папу. За всех нас! И эта дата: пятнадцатое ноября – стала одной из важнейших в нашей жизни.

К сожалению, на романтический банкет я остаться не могла, нужно было спешить на самолет. Но, если бы я осталась, то банкет уже не был бы таким романтическим. Так что все сложилось, как нельзя лучше. А романтический банкет удастся и без меня, я уверена. И брачная ночь тоже. Я так же была уверена, что папа не выдержит и набросится на маму еще до регистрации брака. Но, видимо, многолетняя выдержка дала о себе знать. Да, тем вечером он остался у нас. Но из маминой комнаты не донеслось ни звука, ни скрипа. А стены в местных домах были картонными, поэтому всегда можно расслышать каждое слово говорящих за стеной. А тут подозрительная тишина. Но я так сильно устала за целый день: долгий перелет, множество эмоциональных разговоров, сборы в дорогу; поэтому уснула я очень быстро. Возможно, после того как я вырубилась и началось самое интересное и для них обоих желаемое. Если и так, то я рада, что не стала свидетелем их долгожданного соития. А, если не так, то Килиму Ярашевичу Вергуту можно памятник поставить за выдержку и терпение! Рядом с Меньшиковым. Или вместо него…

Выяснять эти нюансы я не стала, а лишь смотрела из иллюминатора взлетающего самолета, как папа, не стесняясь и ни от кого ни таясь, у всех на виду целовал мою маму, крепко сжимая в объятиях, показывая всему миру, что эта женщина наконец его, окончательно и бесповоротно. Видимо, когда я уснула, он все-таки смог найти доводы, чтобы убедить маму ответить ему в ЗАГСе заветное «да»!

Глава 12

Регина

И вот теперь я стою в дверях своей комнаты и смотрю на то, как Коваль не перестает скакать верхом на Илье, даже после того, как я обозначила свое присутствие и была явно замечена.

– Да, слышь, остановись, – в полустоне попросил ее Илья. – Тут Регина.

Другой бы на его месте попросту спихнул бы эту наглую девицу в сторону и поднялся навстречу своей, между прочим, все еще девушке. Конечно, же уже сто процентов бывшей, но в память обо всем, что между нами было. Слишком пафосно и возвышенно? Неважно. Машка решила иначе.

– И что теперь? – от дикой скачки ее голос сбивался. – Я что, из-за этого должна остаться без оргазма? К тому же я почти… Почти…

А дальше был громкий стон в два голоса, обозначавший конец эротической сцены.

– Ладно, я в душ, а вы тут пока поворкуйте, – как ни в чем не бывало заявила Машка, и, завернувшись в простыню, улыбнулась мне, слезла с Ильи и покинула нашу комнату.

После того как хлопнула дверь, повисла тишина. Илья медленно натягивал на себя джинсы, а я словно в вакуум какой-то попала. Если бы я любила этого парня, сердце мое должно было бы разорваться от боли, но этого не случилось. Внутри меня наступила тишина. Такую тишину называют звенящей. Я еще всегда думала, как тишина может быть звенящей? Ведь, если слышится звон, то это уже не тишина. Но именно в эту минуту я поняла значение этого выражения.

Пусть учеными в США и был выведен «рекорд тишины» в минус двадцать три децибела – это количество шума от столкновения двух молекул воздуха, но даже в камере Орфилдской лаборатории добровольцы, участвующие в эксперименте, не слышали абсолютной тишины. Они слышали стук своего сердца, движение воздуха в легких. Я же сейчас не слышала даже этого. Вокруг звенела тишина. Вернее, от повышенного бурления в моей крови, звон раздавался у меня в ушах.

Папа оказался абсолютно прав. Этот человек точно меня не стоит, а еще точнее – меня не любит.

– Я все тебе объясню, – прорезал тишину робкий голос Ильи.

Он умеет говорить таким тоном? Даже неожиданно стало. Но все происходящее я воспринимала отстраненно, словно меня тут вообще не было. Или это сцена из сериала с маленьким бюджетом, где явно решили сэкономить на сценаристе, если этот умник изволил написать подобную банальщину: изменить с подругой. Какое клише.

– Интересно послушать, – устало проговорила я, неспешно снимая верхнюю одежду, проходя вглубь комнаты и отодвигая от рабочего стола стул, чтобы опуститься на него, вешая пуховик на его спинку.

– Я так долго терпел… И тут сорвался. Но это Машка. Я вчера пришел к ней, чтобы поговорить о тебе. Чтобы она, возможно, как-то повлияла на тебя с этим твоим воздержанием.

– У меня нет никакого воздержания, Илюш, – тихо перебила его я. – Я девственница. Мне не от чего воздерживаться. Я не знаю, что такое секс, никогда не пробовала его, поэтому и тяги к нему у меня нет.

– Но я-то пробовал. И у меня есть! – вспылил, вскакивая с кровати, являющейся местом «преступления», Илья, совершенно позабыв о том, что сейчас именно он должен оправдываться. – Я почти три месяца тебя ждал и тихонечко дрочил в кулачек. Но я тоже не железный.