На лестнице послышались чьи-то спешащие шаги, и кто-то постучал в дверь комнаты. Анна перестала дышать, чтобы ничем не выдать своего присутствия, быстро соображая, где бы спрятаться. Шкаф? Слишком банально. Кровать? Балкона у нее в комнате нет, до земли слишком далеко, чтобы пытаться выпрыгнуть в окно.
- Анна? - голос мамы. - Ты здесь, дорогая? Я спугнула этих людей, но у нас совсем нет времени. Нужно выбираться отсюда, пока они не призвали помощь.
Анна схватила рюкзак и открыла дверь. На пороге стояла мама в блузке, забрызганной кровью. Левую руку она прижала к животу.
- Ты ранена, мамочка?
- На это сейчас нет времени. Дай мне руку, нам пора убираться отсюда.
- Кто эти люди? - спросила Анна, уступая. - Что им надо?
- Они пришли за тобой.
- Почему?
- Потому что ты особенная.
В гостиной царил ужасный беспорядок. Стеклянный столик был перевернут, а пол сплошь усыпан осколками битого стекла. Диван и два кресла сдвинуты на бок, в стене следы от пуль. Ковер у входной двери запятнан кровью. Спустившись, Анна перевела взгляд в сторону и закричала, глядя на распростертое у стойки тело. Чья-то рука сжалась поверх ее запястья. Женщина, которая больше не выглядела как ее мать, зацокала языком. Несколько секунд спустя отворилась дверь, ведущая в спальню, и оттуда вошли двое вооруженных мужчин.
Женщина присела на корточки, приковав взгляд Анны.
- Ну-ну, не надо так кричать, Андромеда. Мы отведем тебя домой. И на этот раз больше никакой лжи, даю тебе слово.
1.3
Джад разглядывал кровоподтеки на теле, для чего ему приходилось то и дело отодвигать в сторону клочья ткани. Хирургические перчатки создавали неприятное ощущение второй искусственной кожи, а из-за талька казалось, будто руки покрыты слоем муки или мелкого песка. Но перчатки были необходимы, чтобы не оставлять следов.
Тело принадлежало девушке, которой по внешнему виду можно было дать лет двадцать пять, но найденные в сумочке права на имя Кристины Бейтц уменьшали это число до девятнадцати. Джад случайно наткнулся на труп в одном из тупиков в бедном районе города. Он лежал за мусорным баком, прикрытый сверху целлофановым пакетом для мусора. Да и вообще парень вряд ли обнаружил его, если бы не услышал писк крыс, прогуливаясь вверх по улице. Теперь тело было не только избито, но и изгрызено мелкими визгливыми грызунами. Кожа была покрыта множественными гематомами, впрочем, слишком мелкого размера, чем если бы они остались от ударов кулаков или даже тонкой палки. Ни одной серьезной раны внешне не было заметно. Значит, скорее всего, девушка умерла от внутреннего кровотечения, оторвавшегося тромба или просто от травматического шока, но последнее отпадает, если только достаточно большой объем крови не вылился во внутреннюю полость тела.
Джад не стал бы рисковать вызовом полиции, тем более что наверняка кто-нибудь в скором времени обнаружит тело. На прошлой недели температура заметно снизилась, но как только немного потеплеет, воздух наполнится отвратительной вонью разлагающейся плоти. В этот тупик выходили окна как минимум пяти квартир, кому-то из жителей да придет в голову проверить баки.
Сняв с рук перчатки, Джад скомкал их и засунул в карман куртки, чтобы выбросить в более отдаленном месте. Обычно смерти людей мало его занимали, если ни сказать, что вообще не занимали, но эта конкретная смерть казалась ему странной. Да и что могло оставить такие странные синяки? Не градом же ее забило на смерть, так ведь?
Оказавшись на другом конце города, Джад позволил себе немного расслабиться, но все еще продолжал наблюдать за дорогой боковым зрением, не забывая смотреть по сторонам. Однажды его чуть не убили выстрелом из проезжающей мимо машины, где на какие-то несколько минут опустилось тонированное стекло.
Бар "У Урсулы" был одним из самых известных в городе заведений, конечно, известных исключительно среди определенных слоев населения, что ничуть не умоляло его достоинств, среди которых была дешевая выпивка, отсутствие фейс-контроля на входе и горячие полуголые цыпочки на сцене. Заходя в бар, Джад в последний раз вспомнил о странном теле, прежде чем окончательно забыть о нем до поры до времени. В отличие от людей, существа его расы не были сентиментальными или чересчур чувствительными, и, прежде всего, могли сфокусироваться только на тех вещах, которые действительно были важны для них, не отвлекаясь ни на что лишнее.
И в этом баре у него было дело.