Зависимость. Трилогия (СИ)

   Сем стоял напротив окна и смотрел, как падает снег, потому как внутри дома смотреть было не на что. Джад сидел за столом в кухне и попивал кофе. Молчание длилось уже больше трех часов.

   До этого они говорили эмоционально, всю ночь без перерыва, но так и не пришли ни к какому решению. Харт надавил пальцами на веки, чтобы почувствовать боль, и увидел желтые и оранжево-фиолетовые разводы. Он больше не хотел ждать.

   Харт едва ли не вбежал в кухню и резко остановился в дверях. Джад медленно поставил чашку на стол и поднял глаза на вошедшего.

   - Чаю будешь?

   - Нет, - парню потребовалось несколько секунд, чтобы вздохнуть. - Ты веришь ему?

   Джад удивился:

   - Тому демону что ли? Я похож на сумасшедшего? Конечно же, нет.

   - Тогда как мы найдем Фиби?

   - В этом-то и вся соль, демон. Мы не будем ее искать.

  /////

   Для Фиби не существовало ничего, кроме тепла и солнца. Воздух пах весной, молодой травой и свежестью. Жизнью. Вокруг все было зеленым: высокая, до середины колена, трава, старые грустные ивы, ветви которых медленно колыхались, склонившись над водой, сама гладь озера. Если лечь на спину и смотреть вверх, то казалось, что и небо тоже было зеленым. Солнца не было видно из-за легкой дымки, повисшей в воздухе. У воды сильно пахло прелой травой и мхом.

   Тихое журчание воды, щебет птиц и едва слышный треск - единственные звуки в этом раю.

   Ей не хотелось возвращаться, но если она пробудет здесь еще хотя бы немного, то рискует пустить корни и самой превратиться в иву. Если это произойдет, то пусть на ее коре кто-то вырежет несколько символов внутри сердца. Разве может быть что-то лучше, чем быть частью любви, пусть даже чужой?

   Дома, к которому она возвращается, отсюда не видать, что и не удивительно. Это скромный деревянный домик всего из трех комнат, внизу расположилась маленькая кухонька и гостиная, в мансарде - спальня, выкрашенная в зеленый цвет. Внутри те же деревянные стены, выкрашенные светлой краской, огромные старые деревянные окна, чтобы пропускать как можно больше цвета. Обстановка простая, но уютная, цветов почти нет, потому что Фиби их никогда не любила. Живое должно жить на природе, а не внутри дома.

   И все же возвращаться сюда приятно. Для нее это совершенно новое чувство, но это только прибавляет удовольствия. Раньше дома, где жила Фиби, были не больше, чем временными мерами, такими же безличными, как комнаты в гостиницах. Здесь все иначе.

   Это легкость, смешанная с грустью, печаль, утоленная радостью, надежда, несмотря ни на что.

   Здесь нет нужды есть, чтобы поддерживать жизнь, или дышать, чтобы не задохнуться. Это место - тайна, скрытая в тумане, островок правды в океане лжи, луч света во мраке, страница из сказки в сводке новостей. Самая лучшая правда и ужаснейшая ложь.

   Место, где нет времени, нет боли, нет усталости и отчаяния.

   Страна оживших снов.

   Горящих душ.

   И исцеленного сердца.

   Место, которого нигде нет, но оно существует.

   Только одна вещь нарушает ее спокойствие, как камень, брошенный в безмолвную гладь ее озера, единственная мысль, от которой в разные стороны расходятся круги волнения.

Это только перевалочный пункт, а не место назначения.

Превосходное убежище, созданное, чтобы защитить ее от собственного разума и не дать сойти с ума. Убежище в самом сердце тюрьмы.

   Фиби знает, что будет дальше, Отец лично сказал ей об этом. Демоны принесут ее в жертву, как только Сем будет готов принять ее. И тогда все, наконец, закончится. Тогда она сможет остаться здесь навсегда, и убежище станет домом.

   Она не справилась со своей задачей и теперь должна смириться с мыслью о поражении. Принять легче, чем смириться, особенно, когда в тебе еще остались силы и желание, чтобы бороться. Но с кем ей бороться? Против кого направить обиду и злость, подпитываемые надеждой? Разве не она сама хотела оказаться здесь, чтобы дать Крайм и Каю немного времени? У Фиби были достаточно веские доводы, когда она уговаривала Крайм отпустить ее, но теперь она забыла их все. Правда в том, что она не верила собственным словам, даже когда произносила их. И Крайм тоже, скорее всего, не поверила, но не подала виду. Расставаясь, они прощались навсегда.

   Сколько времени она провела здесь? Часы, недели, годы?

   Сколько еще проведет, прежде чем исчезнуть?

   У каждого бывает в жизни момент, когда он задает вопрос, ответ на который не хочет услышать.

   Идя к своему дому, Фиби напевала про себя. Она далеко не сразу поняла, что это та песня, которую ей в детстве мама пела, укладывая спать. Девушка шла, качая головой из стороны в сторону и широко размахивая руками, не тревожась о том, что кто-то может увидеть ее слезы и понять, что на самом деле она не такая сильная и не такая бесстрашная, какой хочет казаться. Здесь не от кого скрываться, кроме себя. Не с кем говорить, кроме себя. Некому слушать и слышать, кроме себя.

   Слезы застилали глаза, затуманивая внешний взор, но очищая внутренний. Еще никогда она не видела так четко, не осознавала так ясно. Никогда не поздно что-то изменить, но хватит ли у нее сил на это?