Зависимость

Теперь мы с Виктором почти всё время вместе. Домой он ездит, только чтобы жена постирала и погладила рубашки, и я со смехом говорю, что, возможно, через несколько лет эта доля ждет и меня. У него есть маленькая дочка четырех лет: Виктор от нее без ума и постоянно о ней рассказывает. Каждый второй день он прогуливает работу, а когда все-таки туда идет, мы созваниваемся каждый час. Он, как и Эббе, экономист и точно так же предпочитает литературу. Он может расхаживать по моей комнате в образе князя Андрея из «Войны и мира» Толстого или д’Артаньяна из «Трех мушкетеров». Он размахивает в воздухе воображаемой шпагой и воспроизводит масштабные сцены сражений, где сам исполняет все роли. Его стройная фигура мелькает тут и там, а цитаты срываются с губ, пока он, изнуренный, но смеющийся, не падает замертво на кровать. Я родился не в то время, признается он, опоздал на несколько столетий. Но если бы родился раньше, не встретил бы тебя. Он принимает меня в объятия — и мы забываем обо всем на свете. Стоит нам утолить вожделение, как оно разгорается вновь, и вся забота о детях снова ложится на Яббе. Это самое ужасное в любви, говорю я, окружающие становятся безразличны. Да, соглашается он, и в конце всегда чертовски больно. Однажды он возвращается домой счастливым и сообщает, что жена потребовала развода. Он переезжает ко мне, не взяв с собой ничего, кроме одежды и книг. Материальное абсолютно его не интересует. Примерно тогда же со мной связывается адвокат, которого Карл нанял, чтобы разобраться с нашим разводом. Он сообщает, что Карл хочет продать дом и забрать принадлежащую ему долю. Ну и продадим, говорит Виктор, найдем себе другое место.

Но на наши счастливые дни опускается тень еще прежде, чем Виктор успевает это заметить. Я принимаю всё больше и больше бутальгина из страха заболеть, если остановлюсь. Я теряю аппетит и вес, и Виктор считает, что я напоминаю газель, которой предстоит быть съеденной львом. Таблетки пью произвольно и нерегулярно — никогда не знаю, сколько мне нужно. Иногда у меня появляется желание позвонить Борбергу и во всем признаться. Часто у меня появляется соблазн рассказать Виктору, но из-за гнетущего страха потерять его я отбрасываю эти мысли.