Завод войны

— Мы на прадорском корабле. Куда нам податься? — захныкала одна из троих сидевших на другом конце клетки, маленькая, робкая, похожая на мышь перепуганная женщина.

Ее страх Трент понять мог, а вот бездействие двух мужчин — нет. Один из них выглядел жуликоватым пронырой, из тех, с кем Трент имел дела всю свою жизнь. Второй, муж «мышки», явно принадлежал теневому бизнесу, обычному в Панцирь–сити. Оба вроде бы прекрасно понимали, в каком положении оказались, и все же оставались на месте.

— Вы что, не слышали, о чем мы тут говорили? — Он ткнул пальцем в сторону лежащего ничком Коула. — Мы во власти людей — «моллюсков», только и ждем, когда нас выпотрошат и обратят в рабов. Вы же знаете, какое будущее вам уготовано.

— Но не мне, — ответил обильно потевший бизнесмен. — В любом случае, я ничему из этого не верю. Тэйкин всегда был честен и разумен в сделках. Но даже если он свихнулся, другие не позволят ему совершить ошибку.

А парень–то трус, притворяющийся, что ничего не понимает. Трент перевел взгляд на пройдоху:

— А как насчет тебя?

Тот показал на дверь:

— После вас.

Трент в момент раскусил его. Этот позволит Тренту открыть клетку, но потом убежит, спрячется, попытается выжить. И возможно, ему это даже удастся. Имеет ли Трент право настаивать на своем?

— Я отправлюсь за Тэйкином, — сказал Трент. — Он — ключ, без его контроля люди — «моллюски» придут в себя.

«Да неужели?»

Трент развернулся и двинулся в двери клетки, включив на ходу маленький резак, сделанный в форме обычного перочинного ножа с прочным стеклянным складным лезвием. Работая, он создавал поле, нарушающее сцепление молекул. Секунду Трент изучал замок — простой, механический, с засовом, вставленным в отверстие в косяке, и зазор между дверью и каркасом оказался вполне подходящим. Поместив в него лезвие, Трент повел резак вниз. Пронзительно зажужжав, клинок налег на засов. Посыпалась стальная пыль, рукоять стала горячей — и вдруг резак затрещал и замер. Перегорел.

— Ну вот, мы никуда не идем, — фыркнула женщина–кошка.

Трент попытался вытащить лезвие, но оно застряло. Тогда он отступил назад и со всей мощью уроженца мира с высокой силой тяжести пнул решетку ногой в сапоге. Раз, другой — и дверь распахнулась.

— А вот и идем. — Он шагнул за порог и наклонился, чтобы подобрать резак.

Попытался снова включить его, но штучка не оживала. И все же лезвие было щитостеклянным и очень острым, поэтому Трент оставил ножик себе. Что теперь? Действуя по старым схемам, он должен попытаться найти оружие поэффективнее. Потом подкрасться к Тэйкину и всадить в его башку заряд из пульсара. Пускай его отношение к насилию и изменилось, других идей у Трента не было.

— Нам нужно оружие, — сказал он. — Мысли есть?

— Люди — «моллюски» вооружены. — Женщина пожала плечами.

Трент бросил взгляд на бутыль, полную пиявок, после чего осмотрел ту часть комнаты, которую не было видно из клетки. Здесь обнаружилось операционное кресло, рядом — стойка с автодоком. А также иное оборудование, включая небольшой стеллаж с шестью подготовленными рабоделами. Надо все это хорошенько запомнить и постоянно держать в голове — вот что случилось бы с ними, если бы они ничего не делали. Вернувшись к клетке, он увидел, что пройдоха двинулся куда–то по коридору. Трент последовал за ним. Котофицированная женщина быстро догнала его: она тащила что–то, прихваченное в операционной. Запасную «руку» автодока, достаточно тяжелую, чтобы сойти за дубинку.

— Дерьмо, — буркнул жулик.

Он шагал впереди, когда из–за угла появился «моллюск», передвигавшийся на четырех прадорских ногах, но лишенный широкого прадорского панциря. Торс, выступающий из передней части короткого тела, украшали одна рука, одна клешня и совершенно нормальная голова. Мужчина еще не успел стереть со своего лица все человеческое, не успел приделать себе жвала. И все равно походил на чудовищного кентавра, помесь человека и насекомого. Среагировал он немедленно: выхватил станнер — «перечницу», нажал на курок, и облако парализующих капель ударило пройдоху в лицо. Кое–что досталось и Тренту с кошечкой. У Трента онемела щека, женщина ухватилась одной рукой за другую. Пройдоха рухнул, как подкошенный, а «моллюск» уже бежал вперед, прицеливаясь для нового выстрела.