Завод войны

Удивительно, перечень имен и координат государственных дронов прибыл, как и было обещано. Гост наверняка понимал, что Свёрл ничего ему не пришлет, как и Свёрл знал, что Гост лжет насчет невмешательства в дела Свёрла – глава Королевского Конвоя наверняка намеревался уничтожить обоих: и Цворна, и Свёрла.

– Держи меня в курсе, – сказал Гост и закрыл канал связи.

Свёрл еще долго смотрел на экран. Все вышло слишком легко, от беседы явственно попахивало полуправдой и манипуляциями. Конечно, Гост соврал насчет собственных намерений относительно Свёрла, но в чем именно, Свёрл пока не определил. Поэтому, решив, что все будет идти своим чередом, он переключился на список, проштудировав его на скорости ИИ. А наткнувшись на имя и местонахождение дрона, о котором говорил Гост, ощутил замешательство, а потом – растущий гнев.

«О неожиданность, имя тебе – Пенни Роял», – подумал Свёрл.

Собственная предсказуемость заставила Свёрла почувствовать себя мелким и незначительным. Он был всего лишь пешкой, которую передвигал по доске черный ИИ. Его дерзость и богоподобная манипуляция событиями внушали трепет. Или тут скрывалось нечто большее? Не удалось ли Пенни Роялу одолеть и само время? Не обладает ли черный ИИ возможностью действовать подобно тем искусственным интеллектам, которые, по слухам, преодолели ограничения реала и навечно погрузились в У-пространство?

Свёрл мысленно потянулся к У-пространственным двигателям, взял контроль на себя, ввел координаты и послал дредноут в прыжок. Вдруг до него дошло, что Гост в любом случае завладеет желанными координатами. Если предстоящая встреча с Цворном настолько опасна, насколько предполагает Свёрл, его корабельные системы наверняка получат серьезные повреждения, а значит, он потеряет возможность скрыть координаты своего У-прыжка. А еще он понял, что черный ИИ, пробил ли он время или нет, обладает весьма гротескным чувством юмора. Ведь наверняка окажется, что координаты Цеха 101 знает именно этот дрон. Рисс.

Трент

В клетке «моллюсков» томилось, ожидая своей участи, пятеро нормальных людей (если, конечно, считать котофицированную женщину нормальной), и сейчас все они собрались вокруг него. Трент задумался о значении слова «нормальный». Нормальный ли он, выходец из мира с высокой силой тяжести, продолжатель линии Собелей? Его предки так поработали над своей ДНК, что та стала дальше от ДНК людей старой Земли, чем ДНК тех – от обезьяньей. И Трент решил, что в нынешней ситуации «нормальный» означает «не один из людей – „моллюсков“».

– Так откуда ты узнал все это? – спросил он мужчину, который назвался Райдером Коулом, размышляя о том, что ему только что сообщили.

Тэйкин превратил себя в отца-капитана и поработил остальных людей – «моллюсков» с помощью производимых им феромонов.

– Я исследовал людей – «моллюсков», когда учился, еще до загрузки, – ответил черноволосый, остролицый и лихорадочно возбужденный Коул. – Я врач.

– Врач, – повторил Трен, наблюдая за подозрительно хмурившимися остальными слушателями.

Когда-то этим словом обозначалась вполне определенная профессия, но сейчас оно могло относиться к тысяче вещей. Трент пожалел об утраченном форсе – а то бы он мог связаться с форсом, прячущимся за ухом мужчины, и получить его полный профиль, а также список дипломов, степеней и специальностей – узнав при этом, заработал ли он их, медленно и прилежно грызя гранит науки, или мгновенно загрузив в память знания.

– Я явился сюда, чтобы помочь им, – сказал Коул. Кто-то в тесном кружке фыркнул.

– Помочь превратиться в прадоров, не превращаясь в вонючие развалины? – поинтересовался Трент.

– Нет, я хотел отговорить их от трансформации, – ответил Коул.

Выражение его лица изменилось, глаза жадно загорелись.

– И убедить их дать мне разрешение на их лечение.

– Наш Райдер не слишком преуспел в своих уговорах, – встряла в беседу котофицированная женщина. – Наверное, они предпочитают свое безумие.

Проглотив информацию, Трент вновь сконцентрировался на Коуле.

– И какой же ты врач?

Коул пожал плечами и развел руками:

– Ну, в общем и целом это можно назвать «психотехник».

Рассматривая прикрепленный за ухом мужчины Д-форс, Трент только сейчас заметил насадку. Второй порт ниже оптического разъема, с расположенными позади него по кругу крохотными отверстиями для штепселей, предназначался не для данных, а скорее, для ввода в ментальную сеть нейрохимии – и для загрузочных чипов.

– А в Государстве-то что не работалось? – спросил Трент.

– Там моя специальность мало востребована.