Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

В такой атмосфере открытие и завоевание нового мира, естественно, вызвали юридические проблемы. Юристы, богословы и высокопоставленные политики искали более четкое определение прав и правонарушений, целей и границ ответственности империи. Официально испанская корона основывала свое право править Индиями на том, что Испания была их первооткрывательницей и завоевательницей, что было подкреплено буллами 1493 года, в частности буллой Inter caetera

(«Между прочим»), которая отдавала Испании «острова и материки… на запад и на юг… со всеми правами, юрисдикцией и правом владения имуществом», за исключением лишь земель, которыми уже владели христианские владыки. Никакие земли, впоследствии колонизированные испанцами, не имели до них христианских правителей, но все были населены. Что касается их жителей – хотя некоторые из них были на первобытной стадии развития, – то все они жили, подчиняясь своего рода политической дисциплине и признанным вождям. Очевидно, эти правители имели какие-то права собственности на ту территорию, которой они правили, и на подчинение людей, которые ее населяли. Юристы короны доказывали, что титулы местными правителями были, вероятно, узурпированы; но их правление было тираническим и поэтому не имевшим оправдания; и что в любом случае папский дар имел преимущественную силу. Это был в высшей степени спорный аргумент. Догма о всемирном главенстве папы римского как в светских, так и духовных делах, обычно ассоциируемая с именем Генриха Сузского (Остийского), действительно была хорошо известна знатокам церковного права в XV – начале XVI века, но, безусловно, не была принята повсеместно.

Генрих Остийский в XIII веке доказывал, что язычники могут сохранять свои земли и имущество только по милости церкви. Если они отказывались признавать власть римского папы, то папа мог распорядиться применить необходимые меры для приведения их в повиновение и даже назначить над ними христиан-правителей. В соответствии с этим учением выдающемуся юристу Паласиосу Рубиосу из Совета Кастилии было поручено в 1510 году составить requerimiento

(предписание), призывающее индейцев мирно подчиниться и принять христианскую веру. Этот длинный и сложный юридический документ следовало читать вслух индейцам во всех случаях перед военными операциями, проводимыми против них. Эту обязанность восприняли буквально, если не всегда серьезно. В 1542 году вице-король Мендоса приказал, чтобы requerimiento

читали воинам-чичимекам, стоявшим лагерем в peňoles

(скалистых горах) возле городов Миштон и Ночистлан. Чтение происходило на испанском языке; оно было доверено монаху, который, если верить летописцам Миштонской войны, был вынужден стоять в зоне недосягаемости для стрел и, очевидно, вне пределов слышимости; но считалось, что требования закона и справедливости были выполнены.

Для честных умов этой торжественной пантомимы было недостаточно. Многие юристы в Испании и других уголках отвергали Остийскую доктрину, потому что она была не только необоснованной с точки зрения богословия, но и нереалистичной. Когда Генрих Остийский писал ее в век средиземноморских крестовых походов, он имел в виду левантийских мусульман – воинственных врагов христианства, несмотря на массу возможностей изучить христианское вероучение. Вполне можно было выдвинуть аргумент, что их «неверность» была преднамеренной, злоумышленной и достойной наказания. Однако великие открытия ярче, чем любая теория, продемонстрировали ошибку считать «мир» и «христианство» более или менее граничащими понятиями. Было совершенно абсурдно призывать жителей Америки признавать власть понтифика, о котором они никогда не слышали. Моральные, интеллектуальные и правовые сомнения в справедливости завоевания Индий можно было утихомирить лишь доводами, независимыми от мирской верховной власти римского папы.