Читаем Завтра будет поздно полностью

Это вызвало в левой стороне бурные аплодисменты, а в середине зала — вопли негодования. Несколько минут зал не мог утихомириться.

Владимир Ильич спокойно смотрел на беснующихся. Протесты меньшевиков его не волновали, он собирался нанести еще более сокрушительные удары, а это следовало делать хладнокровно и расчетливо.

Его прерывали несколько раз, но наивысшего накала шум в зале достиг, когда он заговорил о том, что для большевиков наступило время переменить старое название партии, так как западноевропейские социал-демократы, да и свои, русские, опозорили и загрязнили его соглашательством и подлой изменой социализму.

— Пора сбросить грязное белье социал-демократов. Мы назовем свою партию коммунистической. Это название наиболее полно выразит наши конечные стремления.

В зале словно взорвалось несколько бомб. Первая разворотила середину: меньшевики, неистово вопя, принялись свистеть, грохотать откидными краями столиков. Вторая всколыхнула левую сторону: большевики поднялись с мест и устроили овацию Ильичу. Третья не оставила безучастными остальных слушателей: беспартийные и эсеры на разные голоса выражали либо возмущение, либо восторги.


ПРОТИВНИКИ ПУСКАЮТ В ХОД КЛЕВЕТУ

Буржуазные газеты вышли со статьями, в которых на разные лады высказывалось недоумение: почему-де Петроградский совет устроил пышную встречу Ленину?

— А действительно, по какой причине была устроена столь помпезная встреча? — допытывались и меньшевики у Чхеидзе.

Обозленный предисполкома вызвал Ленина на заседание для объяснений и умышленно продержал его в комнате ожидания почти три часа. Этим Чхеидзе давал понять, что с радушием и приветственными речами покончено, что к скандалистам теперь отнесутся со всей строгостью. Довольно церемониться!

По последнему вопросу повестки дня он выпустил интернационалиста Зурабова с сообщением «О положении швейцарской эмиграции», полагая, что рядом с людьми, стремящимися попасть на родину законным путем, Ленин будет выглядеть неприглядно. Но получилось не так, как хотелось предисполкома. Рассказав о бедственном положении русских в Швейцарии, Зурабов стал с возмущением говорить о том, что революционеров пропускают в Россию по старым спискам посольства, составленным охранкой и жандармами Антанты, что на телеграфные просьбы ни Керенский, ни Чхеидзе не откликнулись, что сам он приехал только потому, что смилостивился Милюков.

— А это безобразие, — заключил Зурабов. — Нам не к лицу выпрашивать визы у политических противников. Мои товарищи, оставшиеся в Швейцарии, настаивают, чтобы Петросовет оказал давление на Временное правительство и заставил его повести переговоры о пропуске всех эмигрантов через Германию, в обмен на пленных.

После такого выступления нетрудно было объяснить, почему большевики были вынуждены пойти на риск и приехать через Германию.

Тут Чхеидзе прищлось оправдываться и объяснять, с какими трудностями встретился исполком.


Побывав в редакции «Правды» на Мойке, Владимир Ильич понял, что он зря спешил отсылать из Швейцарии «Письма из далека». Напечатано было только одно из них, и то в урезанном виде: сократили критику Временного правительства.

И «Апрельские тезисы» редакторы «Правды» соглашались напечатать лишь с оговоркой, что они выражают личное мнение Ленина.

Владимиру Ильичу пришлось написать коротенькое вступление и сделать полемическую концовку.

Статья была опубликована под заголовком «Задачи пролетариата в данной революции».

На следующий день в той же «Правде» появилась заметка, в которой Каменев, как бы защищая Бюро Центрального Комитета, выступил против «личного мнения тов. Ленина» и заявил от имени ответственных руководителей, что они будут оберегать партию «как от разлагающего влияния «революционного оборончества», так и от критики тов. Ленина».

«Что касается общей схемы т. Ленина, — писал Каменев, — то она представляется нам неприемлемой, поскольку она исходит от признания буржуазно-демократической революции законченной и рассчитана на немедленное перерождение этой революции в революцию социалистическую».

Цель статейки нетрудно было разгадать: Каменев успокаивал не только своих сторонников, а и либералов, пришедших к власти.

Но кого из них могли обнадежить его заверения? Наиболее умные и дальновидные лидеры буржуазных партий с первых же дней поняли: Ленин для них — смертельно опасный враг. Он не меняет взглядов, не идет на компромиссы. Его высказывания скоро станут программой и тактикой большевиков. Ленина во что бы то ни стало надо убрать. Но как? Подкупить его невозможно, значит, придется нейтрализовать, не стесняясь в средствах. Наибольшую ярость у солдат и доверчивых обывателей, конечно, вызовет обвинение в шпионаже. Почему бы не пустить подобный слух? Даже если в это не поверят, то все равно червь сомнения вползет в души и прежнего доверия уже не будет. Выдумывай и клевещи, что-нибудь да прилипнет!

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги