Завтрак

Он стал моей жизнью, и эти пять минут на коленях в кабинете. Я жила ими. Я любила. Любила, как могла. Но я была счастлива по пять минут в день. И ничего больше мне не надо было. А потом он пригласил меня на свою свадьбу. Меня совсем не задела эта новость, я только спросила, будет ли он приходить и дальше. Он так громко засмеялся и ушел, ничего не сказав. Но все равно приходил ко мне, правда, реже, пару раз в месяц. А потом он разбился на машине. Вместе с молодой женой. Я не была на их свадьбе, но на похороны пришла. Народу было очень много. Все такие молодые, красивые. И в губы я его поцеловала первый раз только в гробу. И я почувствовала, как огромный ком страха откуда-то сзади катится на меня, ведь сейчас его закопают, и я останусь совсем одна. Так и вышло. Да, я одна теперь. И я одинока. Но это не то одиночество, которое приносить боль. Мое одиночество приносит мне покой, оно защищает меня. Я не пускаю теперь к себе министра, не могу. Хватит. Три года прошло, как Сережа умер. Три года я живу взаперти, три года я разговариваю сама с собой, три года, я день за днем вспоминаю всю мою жизнь. Три года я получаю письма от моей сестры, в которых она просит приехать к ней, потому что сама она не может даже ходить. Я знаю, что еще жив мой отец, и именно он старый и дряхлый возит ее в коляске, словно она маленькое дитя. Три года прошло, но чувство такое, что тридцать лет. Я попала в ад еще при жизни.

Я не могу больше. Без него я не вижу смысла в моей жизни. Его не было в ней никогда, но сейчас, совершенно невыносимо. Я не могу без него. Не могу! Сережа, любимый мой, ненаглядный мой, мальчик мой! Так много хочу сказать, но я не нахожу слов. Сдавило горло, засохло все. В сорок пять баба ягодка опять. Ягодка?! Чушь! Я чувствую себя засохшим яблоком. Последний раз я плакала, наверно, в ноябре, и вот я плачу сейчас. Сережа! Я не хочу быть без тебя. Я не могу без тебя. Я люблю тебя, люблю!

Мы все сгорим, сгорим оттого, что говно не тонет. Вода не так сильна, как кажется, когда она течет в никуда. Мы все сгорим, огонь сильнее боли. Сгорела моя мать, сгорело мое сердце, сгорела моя жизнь. Мой последний завтрак закончен. Странное слово. Завтрак. Как просьба, как молитва. Завтра, завтра, завтра к…

Конец.