Зажги меня

– Подожди… нет… – Я начинаю паниковать, переводя взгляд от Уорнера на Кенджи и снова на Уорнера. – Я не могу уйти просто вот так… Ведь может случиться так, что я их больше вообще никогда не увижу…

Я поворачиваюсь к Кенджи.

– А ты остаешься здесь? – спрашиваю я. – И мы больше никогда не встретимся?

– Ты можешь оставаться с нами. – С этими словами он скрещивает руки на груди. – Тебе не нужно никуда уходить.

– Ты же знаешь сам, что это невозможно. – Тут я начинаю сердиться, мне сейчас очень обидно и больно. – Ты понимаешь, что Адам говорил то, что имел в виду. Он с ума сойдет, если увидит меня тут, когда вернется…

– Значит, ты уйдешь отсюда просто так? – резко произносит Кенджи. – Уйдешь и бросишь всех нас? – Он обводит рукой присутствующих. – И только из-за того, что Адам повел себя как самый последний… И ты променяешь нас всех на Уорнера?

– Кенджи… Я не… Мне больше негде жить! И что я должна, по-твоему, теперь делать?

– Оставайся.

– Адам вышвырнет меня…

– Ничего подобного, – возражает Кенджи. – Мы ему это не позволим.

– Я не стану навязывать себя силой. И умолять его сжалиться над собой тоже не буду. Разреши мне, по крайней мере, уйти отсюда с достоинством…

Кенджи в отчаянии вздымает руки:

– Но это полный бред!

– Пошли со мной, – предлагаю я. – Пожалуйста… Я хочу, чтобы мы оставались вместе…

– Это невозможно, – отвечает он. – Мы не можем так рисковать, Джульетта. Я, конечно, не знаю, что происходит между вами обоими, – добавляет он, жестом указывая на меня и Уорнера, – и, не исключено, что с тобой он становится совершенно другим, не знаю. Но я не имею никакого права рисковать своей жизнью и судьбой всех остальных, только руководствуясь эмоциями и основываясь на неких предположениях. Может быть, он готов заботиться о тебе, – говорит Кенджи, – но на всех остальных ему ровным счетом наплевать. – Он переводит взгляд на Уорнера. – Так ведь?

– Что именно так? – переспрашивает Уорнер.

– Тебе же наплевать на всех нас. Ну, то есть тебе ведь все равно, выживем мы или нет, и если да, то в каких условиях и как именно?

– Совершенно верно.

Кенджи едва сдерживает горький смех:

– Ну, по крайней мере, это честно.

– Тем не менее мое предложение остается в силе. И если ты откажешься, то будешь полным идиотом, – добавляет Уорнер. – Здесь вы уж точно все погибнете. И тебе самому это известно не хуже, чем мне.

– Мы постараемся использовать все свои возможности, чтобы остаться в живых.

– Нет, – задыхаюсь я, – Кенджи, послушай…

– Все будет хорошо, – отвечает он мне. – Лоб у него нахмурен, взгляд тяжелый. – Я уверен, мы что-нибудь обязательно придумаем и как-нибудь встретимся снова. А ты поступай так, как считаешь необходимым.

«Нет!» – снова хочется выкрикнуть мне. Я пытаюсь дышать. Мои легкие напрягаются, сердце колотится с бешеной скоростью так, что я слышу его стук в ушах. Мне становится жарко, потом холодно, потом очень жарко и сразу же очень холодно. Я думаю только об одном: «Нет, так не должно происходить, не должно все вокруг меня разваливаться на куски снова и снова…»

Уорнер хватает меня за руки выше локтя:

– Прошу тебя, – взволнованно говорит он. – Не надо ничего делать, не надо, я не хочу…

– Проклятье, Кенджи! – взрываюсь я и отталкиваю Уорнера в сторону. – Прошу тебя, ради всего святого, не будь же ты идиотом. Ты должен пойти со мной… ты мне очень нужен…

– Мне требуется гарантия, Джульетта. – Кенджи расхаживает по комнате, запустив в волосы обе руки. – Я не могу поверить просто в то, что все якобы будет хорошо…

Я поворачиваюсь к Уорнеру, кулаки у меня сжаты, грудь вздымается.

– Предоставь им все то, что они хотят. Мне все равно, что бы это ни было, – говорю я ему. – Прошу тебя, ты должен обо всем договориться. Ты должен сделать это. Он мне нужен. Мне нужны все мои друзья.

Уорнер долго и пристально смотрит на меня.

– Пожалуйста, – шепчу я.

Он отворачивается, потом снова смотрит на меня.

Наконец, он встречается взглядом с Кенджи. Вздыхает:

– Так что вы хотите?

– Мне нужна горячая ванна, – слышу я голос Уинстона.

После чего он тихонько хохочет.

Он действительно хохочет, иначе я никак не могу воспринять эти звуки.

– Двое наших больны, они серьезно покалечены, – начинает Кенджи, мгновенно сориентировавшись. Голос его становится строгим и официальным. Все эмоции отброшены в сторону. – Им нужны лекарства и медицинская помощь. Мы не хотим, чтобы нас постоянно контролировали, нам не нужен комендантский час, и мы рассчитываем на нормальное питание, а не то, что полагается как минимум и продается в автоматах на улице. Нам нужны настоящие белки. Фрукты. Овощи. Мы хотим иметь возможность принимать душ на постоянной основе. Нам потребуется новая одежда. И мы хотим быть вооружены постоянно.

Уорнер стоит рядом со мной, и он настолько спокоен, что я даже не слышу его дыхания. В моей голове шумит, а сердце никак не успокоится в груди. Но я уже немного прихожу в себя, потому что сознаю, что могу, по крайней мере, нормально дышать.

Уорнер смотрит на меня.

Через мгновение он закрывает глаза. Резко выдыхает. Переводит взгляд куда-то вверх.

– Хорошо, – говорит он.