Здесь будет сад

Толпа заволновалась, но ситуация еще не была критической. Если набожный техник Багиров готов был с ходу ринуться в атаку, то Самсонов и Лидочка плевать хотели на какую-то там ересь.

– Одной рукой они будут давать, а другой отбирать! – брызгал слюной Муаммар. – Они забрали вашу работу, а потом отнимут ваши дома. Растлят ваших детей! – Костистый перст имама прицелился в Юлю Орлову. Та в ответ показала Муаммару язык.

Как видно, упоминание детей сыграло свою роль. Толпа зашумела, придвинулась к трибуне. В рокоте недовольных голосов проявилось уже привычное «саб-саб-саб». Ибрагимов не испугался. Сошел по ступеням навстречу своему обвинителю.

– Ты говоришь, мы – еретики? Но что, если джиннит – дар творца? Награда за наши труды?

– Вот тебе моя награда! – Муаммар замахнулся и ударил муэдзина в лицо. Ибрагимов пошатнулся, сделал шаг назад, и тут горожане, стоящие в первом ряду, издали дружный вздох. Из разбитого носа муэдзина на бурнус сыпалась рубиновая пыль.

– У него песок вместо крови! – взревел Муаммар. – Это демоны! Бейте их, люди! Бейте!

Миг, и знакомые лица исказились, обратившись гротескными масками. Горожане устремились к муэдзину. Тот воздел руки, словно пытался защититься от толпы, и вдруг рассыпался, опал на асфальт конусом красной пыли. Тимирязевцы в замешательстве остановились. В следующее мгновение из центра того, что было муэдзином, взвился ревущий вихрь. Удар ветра отбросил стоящих впереди людей. Ряды горожан смешались. Кто-то кричал от боли, кто-то ругался. Однако замешательство было недолгим. Разъяренная толпа ринулась к трибуне, где по-прежнему неподвижно стояли Мечтатели.

Дальнейшего Надир не видел. Работая локтями, раздавая затрещины и получая удары в ответ, он пробивался в сторону ближайшего переулка.

Когда он вошел, Азиза спала. Кулиев сел на край кровати, осторожно прикоснулся к щеке женщины – теплая. Неужели под этой гладкой загорелой кожей струится песок?

– Старший брат! – Азиза открыла глаза, потерла их кулаками, как в детстве. – Мне снился такой сон. Такой! Там был ты и еще Егорка. И сады цвели. Все деревья разом! Представляешь? Ветер подхватывал лепестки, кружил их и уносил к самым облакам. Это было так прекрасно!

– Вставай, Зи, – Надир взял сестру за руку.

– Но мне так хочется еще немного подремать…

– Сейчас не время спать. Вставай.

– Что-то случилось? У тебя лицо бледное, – она слабо улыбнулась. – Видишь, я не пошла на площадь, как ты и просил. Сначала хотела, а потом раздумала. Муэдзин сам все сделает. Он так хотел командовать. Смешной человек.

– Нам нужно идти, Зи. У нас мало времени. Где Егорка? Где Алтарев?

– Поехали к дальним арыкам ловить рыбу. Да что случилось? – Азиза села на кровати.

Надир рассказал ей все.

– Значит, Ибрагимов был прав. Преображение возможно, – наконец вымолвила сестра.

Кулиев ожидал чего угодно, только не такой реакции.

– О чем ты говоришь? Нужно бежать! Скоро здесь будет толпа. Я не знаю, что они могут сделать.

– Да, ты прав, нужно спешить, – Азиза резко встала, теперь она выглядела старше, сильнее. Надиру показалось, что вместе с уютной детской сонливостью сестра оставила на кровати прежнюю себя – веселую, беззаботную девочку. – Пойдем. В гараже есть флаер.

– Ты ничего не возьмешь из вещей?

– Все, что мне нужно, со мной.

«Она же саб! Создаст себе что угодно», – подумал Надир и был поражен чувством неприязни, пришедшим вместе с этой мыслью.

– Останови во-он там, – Азиза еще раз сверилась с навигатором и указала рукой вперед. Они забрались в самое сердце садов. Лучи фар выхватывали из сумрака ближние стволы, создавая иллюзию коридора. Ночные насекомые бились о ветровой экран флаера. Ноздри будоражил терпкий запах прелой листвы.

Они приземлились на краю поляны. Впереди белели стены небольшой усадьбы – не то дома смотрителя, не то базы агрономов. Над островерхой крышей медленно проступала летопись чужих созвездий.

– Я думал, мы едем к дальнему арыку, – Надир помог сестре спуститься на землю.

Азиза ничего не ответила, подобрала юбку и направилась к дому напрямик, раздвигая высокую траву. Надиру ничего не оставалось, как пойти за сестрой. Вскоре заросший газон кончился, и они выбрались на площадку перед крыльцом. Под ногами заскрипел песок. Азиза взбежала по ступеням и дважды постучала. Скрипнула дверь, на пороге возник человек с фонарем в руках. Надир узнал муэдзина. Ибрагимов совершенно не изменился: тот же тонкий нос, короткие волосы, изможденное лицо аскета. Словно и не было красного смерча, сбивающего с ног людей.

– Скольких удалось спасти? – сразу спросила Азиза.

– Семерых, – коротко ответил Ибрагимов.

– Боже, – женщина пошатнулась. Надир шагнул вперед, хотел поддержать, но Ибрагимов взмахнул свободной рукой, и что-то, стремительно поднявшись от земли, спеленало Надира по рукам и ногам. В густой тишине ночного сада прозвучал знакомый звук рвущейся мембраны.

– Зачем ты пришел? – Ибрагимов сошел по ступенькам и приблизился к Надиру.

– Теперь и сам не знаю, – Кулиев попытался двинуть руками. Однако путы держали крепко.