Здесь все взрослые

На судне их предупредили – интернет в открытом море неустойчивый, и Астрид первым делом пошла в бизнес-центр. Надо проверить, все ли дома в порядке, пока не отплыли далеко, мало ли что. Она и Берди сели в тяжелые кресла и стали набирать Портер через Фейстайм. Ладони Астрид взлетели ко рту, когда на экране вместо их собственных физиономий появилось личико Элеанор Хоуп, беззубым ротиком она посасывала мамин палец.

– Ну как вы? – спросила Портер, в кадр попала только нижняя часть ее лица.

– Супер! – заверила Берди.

– Супер! – повторила Астрид. Она сжала бедро Берди. – По-моему, со вчерашнего дня она выросла, нет?

– Мама, отдыхай, прошу тебя. Берди, пусть мама отдыхает. Элеанор ничего великого со вчерашнего дня не совершила, можете поверить. – Малышка на экране сосала палец Портер, будто хотела высосать его весь.

– Не согласен, – произнес другой голос из-за экрана. Тут же появилось лицо Ники. Он ухмылялся, открытый рот занял весь экран, так что видны были даже пломбы. – Элеанор повернулась на правый бок, а потом на левый. Это было грандиозно.

Астрид застонала.

– Так и знала, что мы пропустим что-то важное.

За спиной брата возник Эллиот.

– Подтверждаю – это было грандиозно.

Экраном снова завладела Портер.

– Хватит хохмить, братцы. Мама, все в порядке. Берди, развлекайтесь там. Усыновите моржа, спасите ледник, найдите себе забаву. – Она перевела камеру на ребенка, на них замигали огромные карие глаза.

Астрид погладила Берди по спине.

– Хорошо. Найдем, обязательно.

Берди послала воздушный поцелуй.

– Люблю тебя, Элеанор!

Столько всего произошло, о чем Астрид и думать не могла: новый брак, появилась еще одна родительница, спутница жизни, еще одна бабушка! Ничего себе, фокус – безо всяких детей сразу в бабушки! Берди в этой роли была прекрасна: из всех взрослых именно она баюкала Элеанор лучше всех. Наверное, благодаря рукам, окрепшим от ножниц, какими она орудовала не одно десятилетие. Может, Астрид все свои силы израсходовала на собственных детей? Так или иначе, Элеанор и Берди быстро подружились. Астрид никогда не причисляла себя к людям, которым позарез надо выйти замуж, но сейчас она вступила в брак и была от этого в полном восторге. Слово «жена» когда-то ее удручало, приуменьшало ее значимость, опускало – только вспомнить, сколько раз ее представляли просто как жену Расселла, ничего не добавляя, разве что имя – а сейчас слово «жена» звучало в ее ушах совершенно иначе. Дело не в Расселле, просто мир поменялся. Теперь это слово обрело второе значение – ты моя жена, я твоя жена, – удвоилось в размере. Так и должно быть. Дело не в том, что она принадлежит кому-то, а в том, что она обрела себя.

– Мама, все в порядке, – успокаивала ее Портер. – С нами все хорошо. Честно. Здесь все – взрослые. Кроме Элеанор. Она еще малышка. Но мы справимся. Мы тебя любим. Отдыхай.

– Хорошо, – сказала Астрид.

Портер и круглые щеки Элеанор мгновенно улетучились, Астрид и Берди остались наедине со своими отражениями. Иногда Астрид думала о том, как все в ее жизни могло сложиться иначе – ее счастье могли бы составить другие мужчины и женщины, у нее могли быть другие дети – или вообще никаких, она могла попасть в Париж, умереть с Расселлом в одной постели в возрасте ста лет. Она думала, как каждое ее решение волной бежало по жизням ее детей, даже это, последнее, когда она уже не отвечает за их жизни, ничего за них не решает, но все равно остается их мамой. Говорят, каждый человек рождается в одиночку и в одиночку же умирает. Неправда. Когда ты появляешься на свет, ты приносишь с собой множество других людей, в твои хрупкие косточки встроены целые поколения. Она сунула руку под привинченный стол и нашла руку Берди, и ощутила то же, что в день их первого свидания. Астрид тогда была еще молода, хотя о возрасте совсем не думала. Неужели это ощущение остается с тобой до самой смерти, ты вспоминаешь, как молода была когда-то, как глупа, сколько возможностей упустила? Наверное, так и есть.

Снаружи солнце искрилось на поверхности воды, будто океан хотел показать небесам, какие они все-таки замечательные. Каждый день приносит что-то новое. Потом она позвонит Сесилии, и Венди, и сыновьям, всему семейству. Она будет звонить им, пока любовь в них не польется через край, как льется в ней. Астрид еще раз посмотрела на экран компьютера, где отражались она и ее жена, и душа запела от счастья.

Благодарность

За время написания этой книги моя жизнь изменилась самым решительным образом, и страничка благодарностей оказалась очень длинной – прошу меня за это извинить. Последние две книги я писала, будучи беременной (две отдельные беременности – все-таки я не автомат и не слониха), а работая над «Здесь все взрослые», я родила книжный магазин – с помощью моего мужа.