Здоровье и долголетие. Исцеляющие методы В. В. Караваева

Обряд дважды рожденных у ариев подразумевал приобщение к смерти, преодоление этой смерти — это обряд инициации. Когда человек сталкивается с ней, что называется нос к носу, — он перестает бояться. Он разлепляет свои духовные глаза и видит иной мир. Тут-то он и может выбрать себе новую жизнь, будучи в старом теле. «Новое назначение» реализуется в зависимости от устремлений самой души. А что тело? Оно идет вслед за душой. «Новое назначение» преображает и облагораживает его. В нем идут скрытые от глаз биохимические процессы, в которых участвуют гормоны и множество разных веществ регуляторов. Преображенный человек через какое-то время и выглядит уже иначе. Вроде бы старый знакомый, ан нет — преображенный. Видели ли вы в своей жизни такого человека?

Весьма интересно, что все арийские мифы или, по крайней мере, какая-то их часть запечатлелись не только в индийской мифологии, но и в европейских сказках. Так, до нашего времени дошла немецкая сказка о куме-смерти. Ее приводит в своем сборнике Афанасьев.

Родился у некоего человека тринадцатый ребенок — мальчик. Идет человек этот по дороге и никак не может найти себе кого-то в кумовья. Тут навстречу сама костлявая: «Возьми меня кумой!» Делать нечего, взял ее кумой человек…

Мальчик подрос и пошел навестить свою крестную. Смерть повела его в лес и указала травы: «Вот тебе дар от меня! Я сделаю из тебя прекрасного лекаря. Всякий раз, когда позовут тебя к больному, ты увидишь меня. Если я буду стоять в головах у больного, смело говори, что вылечишь его, дай ему эти травы, и он выздоровеет. Однако, если увидишь меня стоящей в ногах у больного, трав не давай, а скажи, что ничем не сможешь помочь, — он умрет, он мой отныне!»

Разнеслась повсюду слава о великом лекаре. Не было у него ошибок: когда говорил он, что выздоровеет человек, он выздоравливал, когда умрет — умирал.

Однако как-то раз пригласили молодого лекаря к умирающей девушке. Полюбилась она ему. Смотрит лекарь — смерть стоит у нее в ногах. Повелел тогда лекарь повернуть ее головой туда, где были ноги. Дал ей травы и девушка выздоровела… Сыграли было свадьбу. Да жених исчез прямо посреди пира. Это смерть призвала его и сказала ему: Что-то давно ты ко мне не заходишь, зазнался стало быть. А я хочу показать тебе кое-что. Вот взгляни! Завела смерть лекаря в глубокую пещеру, и видит тот: свечи кругом стоят зажженные. Некоторые гаснут, другие сами собой зажигаются. «Те огарки, которые гаснут, принадлежат тем, кто умирает, а те, которые зажигаются, детям, только народившимся, — говорит смерть и указывает на один огарок в сторонке. — Вот это твоя свеча, видишь — вот-вот погаснет».

Взмолился лекарь:

— Не губи!

— Ничего не могу сделать, крестный, не я свечи зажигаю, не я их гашу!

Подумал лекарь и просит жалостливо:

— А ты зажги от моей свечи новую, тогда я не умру, а сразу новой жизнью заживу.

— Хорошо, крестный, так я и сделаю.

Взяла костлявая огарок лекаря, притворилась, что хочет от него зажечь новую свечу, да и специально уронила его, будто невзначай. Погас он — лекарь и помер.

Эта сказка известна и у славян. Как писал Афанасьев: «Славяне верили, что смерть при рождении ребенка является дружелюбной гостьей, возжигает в нем огонь жизни». В этой сказке, как думается, содержится если не прямое указание, то хотя бы намек на обряд второго рождения, распространенный у предков индоевропейцев.

Что-то похожа эта сказка на судьбу самого Караваева, с той лишь разницей, что удалось Караваеву смерть перехитрить и дважды родиться.

Телесный огонь появляется в теле неизвестно откуда

Честно говоря, у меня нет полной уверенности, что бессмертие биологического тела недостижимо. Если бы эту книжку писал Караваев, он наверняка бы по-иному расставил акценты. Тибетцы поговаривают, что некие адепты Шамбалы — бессмертные посвященные — «спят» в глубоких пещерах под Гималаями. Эту идею, так или иначе, интерпретировал Мулдашев, до него это весьма живописно описал Лобсанг Рампа, а еще раньше — Блаватская. Наша постсоветская публика Рампу не читала, о Блаватской слышала, но тоже не читала. На этом фоне Мулдашев хорошо прозвучал…

Однако тибетские легенды на этот счет есть и их не выкинешь в корзину. Может, «спят», а может, и нет — мне это не известно. Караваева этот вопрос — о бессмертии биологического тела, также интересовал, судя по всему. Он состоял в геронтологической секции при МОИП Московского Университета. Активно обсуждали этот вопрос кандидаты и доктора лет так сорок-пятьдесят назад. Тема-то весьма популярная. Потом интерес как-то затух, наверное, геронтологи состарились. Сегодня геронтологическая секция при МОИП лишь собирает информацию. Нет новых идей.

Что касается Караваева, то идея у него на этот счет была мощнейшая. Постоянно выравнивая кислотно-щелочное равновесие крови, можно поддерживать и клетку в равновесном состоянии. Огонь жизни будет гореть в ней всегда.