Здравствуй, человек!

– «Праздное слово» – это слово, требование, свидетельство, не подтвержденное делом. Когда я требую от другого того, что сама не исполняю. Если я учу переходить дорогу по зеленому сигналу светофора, а сама перебегаю по красному, я говорю праздные слова. Страшно то, что личность ребенка разрушается, а душа травмируется, когда он слышит от родителей одно, а видит на деле совсем другое. Почему у некоторых проповедников непослушные дети? Потому что проповедники эти с кафедры говорят одно, а дома ведут себя по-другому и от детей требуют того, чего сами не выполняют. Боятся авторитет потерять, если дети ведут себя не так, как положено. Пусть ты выполняешь в жизни правила на троечку, но это твоя, честно заработанная, делом подтвержденная троечка. Дети пойдут дальше, имея эту опору. Иисус Христос «преломил хлеб и раздал ученикам». Сначала исполнил Сам, а потом научил других, понимаешь? Христос говорил «как власть имеющий». Почему? Потому что Бог был свидетелем того, что Он исполнял то, о чем говорил другим. Сам Бог будет давать вес твоим словам, когда они не праздные. Бог сделает твои слова авторитетными, если ты будешь сам поступать так, как учишь других.

4

Когда Ксения была маленькой, ее со старшей сестрой Аней мама отправляла на лето в маленький городок Торо-пец, к бабушкам.

Каждое лето начиналось с сутолоки в вагоне поезда, подъезжающего к платформе. Ксюша кричала сестре:

– Торопец! Уже приехали! Быстрее к выходу! Выйти не успеем!

– Мама сказала, чтобы мы сидели и ждали, когда за нами войдут в поезд, – отвечала Аня и продолжала всматриваться сквозь мутные стекла окна в толпу на перроне.

– Вот они! Видишь? – нервничала Ксюша. – Бери вещи!

Вскоре в вагоне раздавались беспокойные голоса двух бабушек:

– Анечка! Ксюшенька! Доченьки, где вы? Ах, вот вы где, миленькие!

Приезд девочек в Торопец из большого города Ленинграда был событием. В маленьком городе наблюдали за тем, какими культурными были ленинградцы: не ели с одной тарелки, чистили зубы, носили белые гольфики, а туфли – с дырками. Босоножки называются.

В это лето «ленинградские девки» приехали в шляпах-сомбреро, которые привезли из Сочи!

Каждое воскресенье бабушки Ани и Ксении ходили в церковь молиться. На скамейках вдоль дорожки, ведущей к церкви, сидели пожилые женщины и осуждающе разглядывали каждого, кто шел мимо них. Когда в одно из воскресений вместе с бабушками в церковь отправились «ленинградские девки» в своих шляпах-сомбреро, это было шоком.

– И эти туда же, Богу молиться! – громко посмеялась одна из женщин на скамейке.

Ксения услышала эти слова и, приподняв голову, пошла бодрее. Она шла не куда-нибудь, а молиться Богу! Пусть видят все!

Тетя Катя прошептала уже на ступеньках:

– Вы, доченьки, не стыдитесь, у Бога все просите, чего хотите. Бог, Он особенно детские молитвы слышит, а тем более сирот. Вы-то без отца растете, сироты значит, хотя и жив отец ваш.

В церкви отпевали молодую женщину. В гробу радом с ней лежал новорожденный ребенок. Женщина эта умерла при родах. Ксения с сожалением всматривалась в синее перекошенное лицо покойной и вздрогнула, когда в трогательной тишине послышался шепот мужа этой женщины:

– Какая она красивая!

Ксюша закрыла глаза и зашептала тихо-тихо:

«Господи, я так рада, что Ты есть у нас, людей, и что Ты такой хороший и ласковый. За то, что Ты однажды пришел к нам на землю, и я хочу, чтобы Тебе было хорошо с нами, людьми, и со мной. Научи меня жить так, чтобы я никогда не стала Тебе в тягость. Научи меня понимать Тебя».

На обратном пути Ксенина и Анина бабушка Зина шептала девочкам, оглядываясь по сторонам, чтобы никто не услышал и не посмеялся:

– Запомните, доченьки, никому нет дела до того, сыты вы или голодны, есть крыша над вашей головой или нет. Только Бог будет по-настоящему обеспокоен тем, как вам живется. Все Ему рассказывайте, и доброе и худое. Никто как Бог любить не может.

Около дома их ждал дядя Ваня – младший брат бабушек Ксении и Ани.

– Я думал, вы раньше вернетесь, – сказал он.

– А ты чего приехал-то? – спросила бабушка Катя.

– Керосин вам привез.

– A-а, за это спасибо, это кстати.

Сначала скрипнула калитка, потом крыльцо под ногами всех, кто поднимался в дом, и наконец забренчал дверной замок.

– Ах ты! Кот! – грубо крикнула бабушка Зина. – Ты смотри, куда мордой своей залез!

Бабушка Зина поднесла к лицам всех вошедших в дом блюдце со сдвинутой в сторону крышкой от кастрюльки.

– Масло все сожрал, паразит такой!

Под ногами у всех в дырку под дверью юркнул на улицу черный кот.

– Все равно вернешься – получишь! – пригрозила рассерженно бабушка Зина вдогонку нахальному коту.

Интересно, что кличек ни у каких котов в этом доме никогда не было. Просто кот. «Кот, иди ешь!» или: «Кот, иди долой с дивана!»

Дядя Ваня весело посмотрел на Аню с Ксюшей и спросил:

– Ну, как дела?

– В церковь ходили, – ответила Аня.

Дядя Ваня сказал: