Здравствуй, незнакомец

Его каменное, холодное лицо немного смягчилось.

– Сэр Джаспер знает, что мы знакомы. Он поручил мне помочь с организацией безопасности на сегодняшнем вечере, но забыл упомянуть, что ты будешь присутствовать. И по какой-то причине твоё имя не значится в списке гостей, – Итан бросил жёсткий взгляд в сторону Дженкина.

– Я попросил лорда и леди Тэтхем удостовериться в присутствии доктора Гибсон, – объяснил Дженкин вкрадчивым тоном. – Я подумал, что оно оживит вечер, особенно для тебя, Рэнсом. Мне очень нравится наблюдать за тем, как веселятся молодые люди.

Итан стиснул челюсти.

– По-видимому, вам не пришло в голову, что я здесь работаю.

Дженкин улыбнулся.

– Я был абсолютно уверен в твоей способности делать несколько вещей одновременно. – Он перевёл взгляд с твёрдого лица Итана на раскрасневшееся Гарретт. – Возможно, тебе следует отвести доктора Гибсон в буфет и предложить шампанского. Кажется, её застал врасплох мой маленький сюрприз.

Итан долго не сводил взгляд с пожилого человека, напряжение пронизывало комнату, словно металлической нитью. Гарретт неловко приблизилась к Рэнсому, осознав, что он старается взять себя в руки. Глупая улыбка на лице леди Тэтхем начала меркнуть. Даже Дженкин, казалось, слегка расслабился, когда Итан повернулся к Гарретт.

Она взяла его под руку, обхватив пальчиками элегантную, дорогую ткань пиджака.

– Приятно было познакомиться, доктор Гибсон, – услышала она слова Дженкина. – Как я и предполагал, вы обладаете острым умом. – После небольшой паузы он добавил: – но язычок ваш намного острее.

Если бы Гарретт не была так ошеломлена присутствием Итана Рэнсома, она смогла бы придумать какой-нибудь уничтожающий ответ, но вместо этого отвлечённо кивнула и позволила Итану её увести.

Пока они шли через толпу тесно стоящих друг к другу, словно кильки в банке, людей, возможности для разговора не представилось. Не то, чтобы это имело значение: Гарретт сомневалась в своей способности связать больше трёх или четырёх разумных слов вместе. Она не могла поверить, что он находился с ней. Её взгляд остановился на аккуратной форме уха Итана. Гарретт захотелось его поцеловать. Захотелось прижаться губами к тому месту, где начинала расти щетина на гладко выбритой челюсти, и пройтись поцелуями вдоль шеи, чтобы ощутить его дыхание. Но Итан казался таким непреклонным, таким недостижимым в своём, окутанном льдом гневе, что она не была уверена во взаимности.

Итан молча провёл её через соединяющиеся комнаты и вывел к лестничной площадке, где в углу стояло несколько пальм в горшках. Растения располагались таким образом, чтобы частично скрыть небольшую, простую дверь, которая, должно быть, вела в помещение для слуг.

С усилием Гарретт проговорила:

– Этого человека ты имел в виду, говоря о наставнике? Почему он хотел, чтобы я присутствовала на сегодняшнем вечере?

– Это предупреждение для меня, – не глядя на неё, откровенно сказал Итан.

– Какое предупреждение?

Казалось, вопрос пробил брешь в фасаде его самоуверенности.

– Он знает кому... я отдаю... предпочтение, когда дело касается тебя. – Проследовав мимо пальм, он открыл служебную дверь и повёл Гарретт к лестнице для прислуги. Внезапная тишина обернулась невыразимым облегчением. Здесь было тусклое освещение, и царила прохлада, сырой застойный воздух разгонял небольшой ветерок, просачивающийся с улицы через вентиляционные отверстия.

– Предпочтение, – с опаской повторила она. – Что это значит? Ты предпочтёшь меня чему?

Они остановились в углу, так что голова и широкие плечи Итана вырисовывались в слабом свете бра на противоположной стене. Она задрожала, когда над ней нависла большая и затемнённая фигура, его близость пробуждала ощущение прекрасной симфонии внутри.

– Я предпочту тебя всему, – хрипло отозвался он и наклонился, чтобы накрыть её рот поцелуем.

Глава 11

Как только он впился в её губы грубым поцелуем, в горле Гарретт потонул стон, и она безвольно прижалась к Итану. На неё обрушилось слишком много удовольствия, слишком много ощущений, и всё же она хотела большего. Казалось, Гарретт не могла вобрать их в себя достаточно быстро. Его тело было крепким и мощным, как необузданная сила, облачённая в цивилизованный официальный костюм. Её руки проскользнули под чёрный вечерний пиджак, повторяя контуры узкой талии, поднимаясь к сплетению мускулов на рёбрах и груди. Итан напрягся и, вздрогнув от прикосновения, наклонил голову так, чтобы их рты теснее прижимались друг к другу. И всё же недостаточно. Она должна ощутить его в большей мере, всего целиком. Решившись дотянуться до его бёдер, она притянула Итана ближе и ахнула, почувствовав возбуждённую плоть.

С приглушённым рыком Итан прервал поцелуй, тепло от его дыхания разлилось в её ушке, когда он осторожно прикусил мочку. Где-то внизу, в глубине тела занялись угли и воспламенили все нежные местечки Гарретт. У неё закружилась голова, она ослабела, каждый удар сердца сопровождался тяжёлым дыханием.

Итан резко поднял голову, осторожно прижав к её губам палец.

Гарретт молчала, пытаясь хоть что-нибудь расслышать сквозь рёв в ушах.