Здравствуй, незнакомец

Надёжно укрывшись на груди у Итана, Гарретт рискнула кинуть быстрый взгляд на незваного гостя, одетого в вечернюю ливрею дворецкого или его помощника, но ведущего себя определённо другим образом. Он производил такое же опасное впечатление физически развитого человека, как и Итан, хотя телосложение мужчины казалось более жилистым и худощавым. Его чёрные волосы были очень коротко подстрижены, тем самым подчёркивая воинственно выдающийся лоб. Кожа выглядела молодой, без морщин, но на щеках и подбородке виднелось несколько оспин. Из-за необычайно мощной шеи, стоячий воротничок слегка расходился спереди. Когда Гарретт поймала себя на том, что смотрит, в неприятные и безжизненные глаза, напоминающие пару печных конфорок, то подумала, что встреться она с ним на улице, то перешла бы дорогу на другую сторону.

Почувствовав, что она застыла, Итан начал поигрывать с мягкими волосами на её затылке. Прикосновение успокаивало, донося безмолвное ободряющее послание.

– Из всех возможных комнат, – спросил Гэмбл, – зачем выбирать кабинет Тэтхема?

– Я подумал, что смогу ему помочь, разобрав некоторые документы, – саркастично ответил Итан.

– Ты вроде должен был заниматься обеспечением безопасности.

– Как и ты.

В воздухе витала враждебность. Гарретт беспокойно пошевелилась в крепких объятиях Итана. Он только недавно предупредил её, что она держит волка за уши. Так вот, в данный момент, Гарретт казалось, будто она находится в компании двух воинственно ощетинившихся волков.

Гэмбл посмотрел на Гарретт, будто прицелился из винтовки.

– Я наблюдал за тобой. – Сначала она подумала, что он имеет в виду званый вечер, но негодяй продолжил: – Ходишь, куда заблагорассудится, в любое время дня и ночи. Занимаешься мужской работой, когда должна сидеть дома и штопать одежду. Так ты принесёшь миру больше пользы, чем пытаясь стать мужчиной.

– У меня нет желания становиться мужчиной, – невозмутимо парировала Гарретт. – Это было бы отступлением от установленных норм. – Ощутив железное напряжение в руке Итана, лежавшей на её талии, она стиснула пальцы на его твёрдых мышцах, молча желая, чтобы он не реагировал на провокацию другого мужчины.

Её оценивающий взгляд вернулся к тому месту, где расходился стоячий воротничок Гэмбла, с одной стороны он на несколько миллиметров плотнее примыкал к шее, чем с другой. В верхнем краю едва был заметен отёк.

– Как давно у вас шишка на горле? – спросила она.

Глаза Гэмбла расширились от удивления.

Когда стало очевидно, что он не собирается отвечать, Гарретт сказала:

– Её расположение на щитовидной железе указывает на наличие зоба. Если так, то это довольно легко можно исправить при помощи капель йода.

Гэмбл окинул её взглядом, полным неприкрытой злобы.

– Отвали.

Итан тихо зарычал и двинулся в его сторону, но Гарретт развернулась и положила обе ладони ему на грудь.

– Нет, мистер Рэнсом, – пробормотала она. – Это не самая лучшая идея.

Особенно не тогда, когда в кармане его пиджака хранилась информация, украденная из личного сейфа министра внутренних дел.

Постепенно стена из мышц под её руками расслабилась.

– Если он оставит шишку без лечения, – с надеждой спросил Итан, – как скоро он ею подавится?

– Убирайся, – огрызнулся Гэмбл, – или ты подавишься моим кулаком.

После того, как они покинули кабинет, Итан провёл Гарретт по коридору и затащил в пространство под парадной лестницей. Они стояли в потёмках, где неподвижный воздух был прохладным и слегка затхлым. Итан пожирал её глазами, такую женственную и красивую, с мерцающими огоньками, танцующими на платье и маленькими кристальными штучками, сверкающими в волосах.

Несмотря на внешнюю хрупкость, в этой девушке чувствовалось нечто удивительно прочное, непреклонная стойкость, которой он восхищался больше, чем ей могло показаться. Жизнь, которую она выбрала, сопровождалась нескончаемыми обязательствами демонстрировать, кем женщина была и кем не являлась, и какой может стать. Люди не оставят ей права на ошибку или на обычную человеческую слабость. Одному богу известно, что она переносила всё это гораздо лучше, чем смог бы Итан.

Вспомнив о том, как она поставила Гэмбла на место, он немного робко произнёс:

– Возможно, припухлость на горле Гэмбла... появилась из-за меня.

– Как это?

– Как-то ночью, когда я узнал, что он следил за мной и докладывал Дженкину, я поймал его в переулке и придушил.

Гарретт несколько раз осуждающе цокнула языком, что в тайне безмерно понравилось Итану.

– Ещё больше насилия.

– Он подверг тебя риску, – возразил Итан, – и предал меня в придачу.

– Нет необходимости превращаться в зверя из-за его действий. Есть альтернатива возмездию.

Хотя Итан мог бы привести отличный аргумент в пользу жёсткого возмездия, он опустил голову в знак раскаяния и исподтишка оценил её реакцию.

– В любом случае, – сказала Гарретт, – ты не имеешь отношения к шишке на горле мистера Гэмбла. Это практически наверняка зоб. – Она выглянула в коридор, убеждаясь, что поблизости никого не находилось и повернулась к нему. – Ты оставил какие-нибудь улики в кабинете?