"Зэ" в кубе (СИ)

Мы впервые поссорились. Из-за Тана – недаром я опасалась начинать этот разговор. Тадеаш не принял всерьёз мои слова, а когда я сказала, что Тан постоянно прикасается ко мне, почти оскорбился – за друга. Ответил, что безгранично доверяет Тану, потому что их дружба проверена временем. И что они вместе ещё с тех времён, когда мои предки только-только научились строить первые дома. Очень задел меня, словно пощёчину влепил. С трудом удержалась от слёз. Но – удержалась и ответила, старательно контролируя голос, что у нас, вообще-то, одни предки. А потом не выдержала и расплакалась – одиночество нахлынуло, захлестнуло с головой. Остро поняла, что я в чужом мире. Одна. А мир ко мне, скорее всего, враждебен. Но тут малыш пнул меня так сильно, что я охнула и схватилась за живот. Тад моментально изменился в лице, подскочил, схватил на руки, поволок к интельдоку – еле отбилась от этой непрошенной заботы. Конечно, мы помирились. Тад просил прощения, каялся за свою горячность. Просил меня потерпеть – ему трудно сразу научиться чувствовать мои настроения и состояния. Сказал, что понимает, насколько я одинока здесь – на что я ответила, что никогда не буду одинокой, если между нами не будет посторонних. Выслушал спокойно, задумался. Обещал, что впредь не позволит себе подобных вспышек. Видела, что он действительно огорчён – и не только потому, что я себя нехорошо почувствовала. Ему, кажется, было стыдно. Но насчёт поведения Тана не прозвучало ни слова. Не знаю, что и думать. Лучше всего, видимо, если в его визиты я буду уединяться. Так будет спокойнее – для меня в первую очередь.

20 октября 2000