Зелье практикантов

– Так распорядись, чтобы тебя лечили, и сам помогай. Куда мы уйдем, когда ты не можешь встать?

– Мы доподлинно не знаем, могу или нет. Вы мне не дали подняться, – не отводя от меня глаз, так же тихо ответил граф. Точно из вредности, другой бы на его месте промолчал. Но здесь же отпетый представитель аристократии, который, даже умирая, сохранит лицо, достоинство и спесь.

– Вставай, – зло ответила я и сама поднялась, протягивая ему руку. И он, призрак его задери, начал опять садиться, аккуратно держась за кончики – мать моя женщина! – за кончики моих пальцев. – Мы же не на балу! Держись нормально!

– Арейна, я думаю, вам надо успокоиться, – проговорил он, тяжело выдыхая и выпрямляя спину.

– А ты еще раз мне «выкни», и я окончательно успокоюсь!

У меня просто не укладывалось в голове, как можно быть таким спокойным и не забывать о светских условностях даже в лесу, когда сам еле шевелишься. Я не кричала, это все-таки ниже моего достоинства, но высказала этой графской морде все:

– Ты почти умирал после разрыва, и я на тебя угрохала всю силу до последней капли. А ты хочешь свести на нет все усилия, просто потому, что упрямый дурень. Твое спасение не было легкой прогулкой! Мы тебя тащили на вот этих гребаных ветках в темноте, по кочкам, а ты совсем не пушинка, ты вот такой, вот… такой… – Не находя слов, я просто широко развела руки.

– Лосяра, – вдруг подсказал Сэм. И я выдохнула.

Парень сам сконфузился от своего сравнения, видимо тоже вспоминая, кто здесь офицер, граф и большая задница.

Фицуильям смотрел на меня широко открытыми глазами и молчал. Я же выдохлась. Зачем было так распинаться? Он все равно не сможет никуда пойти, покивала бы его дурости или шутке и спокойно подождала, когда подействуют заговоры.

– Прости. – Граф побледнел и окончательно растерялся. Кажется, он совсем не понял, почему я так злюсь. Но сейчас искренне раскаивался во всем.

– Прощу, если ты перестанешь геройствовать. Какого драного призрака ты вскакиваешь, когда только очнулся?

– Последнее, что я помню, был сломанный барьер и мысль, что нужно бежать. Потом сразу ваш рассказ о дезертирах. Это все смешалось, и я подумал, что нужно действовать. – Он устало потер глаза. – Вы упоминали, что поблизости есть ключ, можно мне воды?

Я протянула небольшую бутылочку из-под зелья, в которую мы налили воды специально для графа. Выпил одним махом, но больше не попросил, хотя губы у него остались сухими. Не слушая графского «не стоит», я несколько раз сходила за водой.

Но я все еще злилась, поэтому на любые графские реплики отвечала скрипя зубами. Сэм предусмотрительно помалкивал и вообще делал вид, что любуется природой.

После заговоров и воды на Фицуильяма наконец можно было смотреть без содрогания. Бледность отступила, он перестал морщиться при каждом повороте головы и кое-как смог перебраться под дерево. Правда, там он оперся на него спиной и долго сидел с закрытыми глазами, восстанавливая дыхание.

 Мы с Сэмом затушили костер, выдали графу оставшееся мясо и призадумались. Пока никаких голосов слышно не было, но это ничего не значило. Нам по-прежнему нужно как-то обойти тех, кого мы не видим и не слышим, и попасть к воде. И хотя граф после моих заговоров чувствовал себя лучше, о том, что он сможет преодолеть хотя бы несколько метров, речи не было.

– Арейна, Сэм, – позвал нас Фицуильям, когда мы уже несколько минут шептались вдали от него. – Поделитесь своими мыслями? Боюсь, отсюда я услышал лишь о своем непомерно большом весе.

Мы удивленно переглянулись, граф сидел у дерева и спокойно смотрел. Незаметного совещания не получилось, и мы вернулись к нашему, чтоб ему икалось, офицеру. Сэм нервничал и, вероятно, побаивался графа, но заговорил первым.

– Как вы себя чувствуете?

– Неплохо, и думаю, смогу пройти небольшое расстояние. – Фицуильям посмотрел на мои сложенные на груди руки и точно услышал скептический смешок, но все равно утвердительно кивнул.

– Не сможешь, – жестко отрезала я и опять не сдержалась: – Призрак тебя задери, Фицуильям, ты с трудом сидишь, а все туда же!

Я стремительно подошла к нему и, присев, взяла его руку. Простой заговор для ускорения кровотока. Сейчас не было необходимости согреваться. День выдался вполне теплым. Но графу нужно было быстрее встать на ноги, так что приходилось пускать в ход очень слабые и сомнительные заговоры. Конечно, после ускорения кровотока восстановление пойдет немного быстрее, но сердце тоже заработает как сумасшедшее, что в условиях сплошной нервотрепки чревато, например, его остановкой. К тому же человек быстрее устает.

– Ты испачкалась, – тихо проговорил граф, внимательно разглядывая мое лицо, и, не касаясь, указал на щеку.

Мы с Сэмом выглядели, конечно, так себе. В отличие от графа, который лишь стряхнул какие-то пылинки с кожаных штанов и мог бы вполне идти на прием. Наша одежда была вся в земле, под ногтями застряла грязь, а что с лицом, даже после умывания, было неизвестно.

Я провела рукой по щеке, прекрасно понимая, что только размазываю пыль. Но бежать умываться пока не спешила, еще один заговор, а потом все остальное.